Таксист несколько раз оглядывался на меня. И, наконец, не выдержав, спросил:
— Из секты какой? Кришнаиты?
— Нет, замуж выхожу, — ответила я, — пока не решила за кого. Вы, кстати, свободны?
— Нет! Женат, тёща и четверо детей! — таксист нервно перекрестился и замолк.
Похоже, я ловко избавилась от дорожных разговоров. Надо почаще пугать людей. Кроме эстетического удовольствия, это приносит вполне практическую, я бы сказала, ощутимую пользу.
— Врёте, небось? — уточнила я, чтобы окончательно добить таксиста.
— Что вы! Истинный крест! — таксист перекрестился ещё разок, а потом ещё разок для усиления эффекта. После чего я решила оставить беднягу в покое, пусть на дорогу смотрит.
Расплатившись с таксистом, я попросила его меня подождать около офиса. Тот милостиво согласился. Но стоило мне закрыть дверь машины, как она стартанула с приличной скоростью. Кругом обман и разочарование. Наверно б на его месте тоже сбежала от неадекватной девицы в балахоне, так что пусть себе едет с миром. К тому же, хотя я и не планировала задерживаться в офисе, Мироздание может решить иначе.
Сотрудница на ресепшене при виде меня в балахоне и с утюгом, который я тянула за собой на проводе, потеряла дар речи. Потому я беспрепятственно минула первый бастион и сразу направилась в отдел кадров. Редкие коллеги, встреченные мной на пути, предпочитали держаться поближе к стенам и подальше от меня. Ощущалось лёгкий привкус то ли уважения, то ли офигевания. Впрочем, до отдела кадров идти было недалеко, потому лишь немногие имели счастье лицезреть меня в образе.
— И снова здравствуйте! — приветствовала я кадровичку. Та в ответ молча взирала на явление меня народу. Из-за стеклянной стены на меня пялились остальные сотрудники отдела кадров.
Вообще у Флюгера был отдельный кабинет, но чтобы следить за своими сотрудниками на предмет криминальных поползновений типа: «сходить в интернет» начальница отделов кадров во время очередного ремонта потребовала заменить одну из стен своего кабинета на стеклянную. Теперь она сидела как рыбка в аквариуме, что, впрочем, лично ей неудобств не причиняло. Её подчиненные радовались открытости руководительницы гораздо меньше. Зато сейчас стеклянная стена пришлась как нельзя кстати. Было бы обидно тратить свои творческие усилия на одну единственную кадровичку.
— Как вы тут без меня? — продолжила я беседу, не надеясь услышать слова приветствия от Юлии Андреевны, так именовали нашу начальницу отделов кадров. — Скучаете, небось? Или некогда?
Флюгер нервно сглотнула, но по-прежнему не проявляла заинтересованности в диалоге.
— Ну, раз мы сегодня столько немногословны, перейдём сразу к делу. Заявление по собственному желанию, так и быть подпишу, но с двумя условиями. Во-первых, вы напишите мне положительную характеристику. Я не поленилась, набросала вам черновик. Эпитетов можете добавить, но в основном прошу придерживаться моего текста. Во-вторых, хочу полную зарплату за этот месяц. И раз уж я не смогу поучаствовать в дележе годового бонуса, ещё одну дополнительно. В качестве компенсации за вырванные годы.
— Я не могу принимать такие решения самостоятельно, а Юрий Константинович сейчас в больнице.
— Да уж, наслышана. Считаете, мне нужно его навестить? Может вы и правы. Скажу ему при встрече, что это была ваша идея. Насчет визита.
Кадровичка выглядела немного потрёпано. Бледное лицо пошло какими-то синюшными пятнами. Я не врач, но, думаю, они сигнализировали миру о лёгком дискомфорте, испытываемом предполагаемой пациенткой. Возможно, возникшим от общения со мной, а может, просто побочное действие таблеток от диареи.
Я вытащила из сумки заранее припасенную ароматическую свечу, зажгла. Противный приторный запах кокоса мгновенно распространился в воздухе.
— За рекой лес.
— Директор исчез.
— Кадровик рядом.
— А оно мне надо?
Стихи дрянные, заклинание так себе, но в своё оправдание могу сказать, что это была импровизация.
Кадровичка побледнела ещё сильнее. Скорее всего, в душе она считала, что «надо». Ей лично было очень «надо» чтобы исчезла я. А она осталась. Я сильно сомневалась, что Юлия Андреевна верит в мистику, это тебе не Ниночка. Но вот в то, что сотрудник нашей фирмы может в любой момент сбрендить, она точно верит. Обстановка у нас располагает.
— Я посоветуюсь с заместителем директора. Наверняка мы сможем что-нибудь придумать.