купить его самостоятельно.
Сидя в тишине, мы закончили ужин, а затем переместились на диван, чтобы Тревор мог смотреть футбол, а я — свернуться калачиком и продолжить чтение. Он принял свою стандартную позу, развалившись на подушках, положив ноги на журнальный столик и заложив руки за голову. Мне показалось, что в его поведении было что-то не так. Мы только что поссорились, а он расслабившись сидел на диване, будто бы ничего не произошло. Будто бы все в порядке.
Неподготовленному глазу эта картинка показалась бы идиллией — словно мы очень близки, но на самом деле ни о какой близости речи не шло. Наши отношения протекали лениво. Конечно, он должен был бы сейчас делать мне массаж ног, а я — раскрывать ему свою душу, но вместо этого мы находились настолько мысленно далеко друг от друга, насколько это возможно. Просто... так было проще.
Из «Всех дорог между нами»
По дороге в Нью-Клейтон Паула снабдила меня всей необходимой информацией о моей будущей жизни. Мистер и миссис Келлер были парой под шестьдесят и брали опеку над детьми вот уже на протяжении тридцати лет. Я должна была стать самой старшей из пяти детей, которые в то время жили с ними, и это было здорово — мне нравилась мысль о младших братьях и сестрах, с которыми можно играть. Когда мы подъехали к старому желтому трехэтажному дому в викторианском стиле, у меня в глазах чуть ли не звезды светились. Он был похож на кукольный домик!
Паула считала, что мы с Келлерами отлично подойдем друг другу, и я не могла с этим не согласиться. Мне не терпелось познакомиться с новой семьей.
Дверь открылась, явив полную женщину с резкими морщинами в уголках рта и седыми волосами, уложенными короткой завивкой. Миссис Келлер распахнула дверь и сразу же обернулась, крикнув в глубину дома:
— София, ступай к себе в комнату! — ее громовой голос вынудил меня отшатнуться назад.
— Уже уходишь? Ты же только приехала.
— Я... я…
Паула заговорила вместо меня.
— Привет, миссис Келлер. Это Эмерсон. Ей пятнадцать, и она любит читать.
— Деточка, что случилось с твоим лицом?
— Мой... мой…
— Ее только что забрали из дома, где она жила со своим агрессивным отцом, — ответила за меня Паула.
— Мне все это известно. Слышала об этой истории. Я хочу услышать, как она разговаривает. В этом доме ты можешь говорить, сколько пожелаешь, Эмерсон, пока делаешь это уважительно. Понимаешь?
— Да.
— Он был работником той фабрики, не так ли? Никто из них не стоит твоего внимания. Что ж, заходи, чего ты ждешь?
Паула обняла меня рукой за плечо и повела в дом.
— Миссис Келлер, — заговорила она. — Могу я увидеть, где Эмерсон будет спать?
— Конечно. Следуйте за мной.
В доме пахло цитрусовым ароматизатором. Учитывая, что тут жило четверо детей, было очень тихо и спокойно. Держась за недавно отполированные деревянные перила, я поднималась по лестнице вслед за миссис Келлер и Паулой.
Паула — худощавая, стройная женщина лет тридцати, к тому моменту, как мы добрались до третьего этажа, изрядно запыхалась, а вот миссис Келлер, напротив, достаточно полная женщина, едва ли вспотела. Когда мы достигли лестничной площадки, миссис Келлер провела нас в небольшую комнату под крышей, на чердаке. Она была безупречной. На полу лежал простой ковер, а над односпальной кроватью под окном висел розовый балдахин. Сама кровать застелена кружевным одеялом.
— Как для настоящей принцессы, — сказала Паула.
— Да, — согласилась я. — Потрясающе.
— От тебя потребуется держать это место в чистоте, — сказала миссис Келлер.
Паула повернулась ко мне.
— Почему бы тебе не разобрать свой чемодан? Мне пока нужно задать миссис Келлер пару вопросов.
— Хорошо.
Спустившись по лестнице вниз, я заметила маленькую девочку, смотревшую на нас из-за угла.
— Привет, — окликнула я ее. К моему удивлению, она вышла из-за угла и встала напротив меня.
— Привет, меня зовут София.
У нее были длинные, идеально прямые светлые волосы, которые обрамляли ангельское личико.
— Эмерсон, — я протянула ей руку для приветствия. — Приятно познакомиться.
— Взаимно.
Никогда не слышала, чтобы дети так разговаривали.
— Сколько тебе лет?
— Мне восемь. А тебе?
— Пятнадцать. В июле будет шестнадцать.
— Всего через три месяца. Повезло.
— Ага. Тебе здесь нравится?
— Да, мне все очень нравится.
— А сколько лет другим деткам? — спросила я.
Уголком глаза я заметила пару ножек. Затем услышала топот, совмещенный с детским воркованием и смехом.
— Выходите, ребята, — позвала София и обернулась ко мне. — Они очень хотят познакомиться с тобой.
На лестнице показались трое маленьких мальчиков, все примерно одного возраста.
— Близнецов зовут Брендон и Дэниэл. Им по пять лет. А Томасу шесть.
— Привет, Эмерсон. — произнесли они практически в унисон.
— Привет, ребята.
Они подбежали ко мне и обхватили за ноги.
София улыбнулась.
— Они очень милые, но могут быть и занозами в заднице. А еще они очень много едят.
— Думаю, мне здесь понравится. Как Келлеры?
— Они замечательные. Тебе лишь нужно следовать их правилам.
— Разумеется, — согласилась я. Это звучало вполне логично.
— Я хочу сказать, что у них политика нулевой терпимости. Они хорошо относятся к детям, которых воспитывают, но не привязываются к ним. Взрослые дети тут надолго не задерживаются, потому что попадают в неприятности.
Мне стало интересно, что из себя представляют эти правила, но как раз когда я собиралась спросить, в коридоре появился мистер Келлер.
— Эмерсон, я мистер Келлер. — Он пожал мне руку. На нем была клетчатая рубашка и дорогие на вид брюки с идеальными складками спереди на каждой ноге. У него было доброе лицо и ухоженная борода.
— Привет, — промолвила я.
— Дети, идите заканчивайте занятия, а мне нужно перемолвиться словечком с Эмерсон.
Три пары маленьких ножек ускакали прочь, но София все оглядывалась на меня, поднимаясь по лестнице.
— У нас в доме полный порядок, Эмерсон, и ты должна знать: мы очень редко берем к себе подростков, потому что не хотим иметь дела с драмой. Ясно?
— Понимаю.
Он не стал ходить вокруг да около и сразу же вывалил на меня свои ожидания.
— Твой соцработник сказала, что ты сосредоточишься на учебе, домашней работе и будешь следовать правилам. Мы можем рассчитывать, что так и будет?
— Конечно, обещаю. Но что именно это за правила?
— Только школьные и церковные внеклассные мероприятия. Домашнее задание и обязанности по дому нужно делать до ужина. По воскресеньям мы будем посещать церковь и изучать Библию. Уважение ко всем членам семьи — обязательно. Мы не терпим никаких возражений.
— Так... никакой социальной жизни?
Он молча моргал, глядя на меня в течение примерно десяти очень долгих и неприятных секунд.
— Это все, что ты вынесла из моих слов? — прежде чем я успела ответить, он сказал. — Судя по твоему лицу, тебе нужно место для безопасной жизни. Я прав?
— Да.
— Выполняй правила, и мы тебе это обеспечим, — припечатал он, после чего удалился.
Меня интересовало, разрешат ли мне позвонить Джексону. Потому что велик риск, что Джекса квалифицируют как не школьное, не церковное и необязательное мероприятие. По лестнице спустилась Паула, и я подскочила ей навстречу.
— Думаю, тебе здесь будет комфортно. Это хорошее место, и люди здесь добрые, — сказала она.
— У меня будет возможность видеться с Джексоном?
— Тебе нужно спросить миссис Келлер. Но, Эмерсон, сейчас очень тяжело найти хорошую приемную семью. Пожалуйста, уважай их правила.