В детстве он говорил, что намерен опубликовать книгу до тридцати. И сделал это. Написал бестселлер и пустился в организованный издателем тур. И все это — без меня. Он восхитительный и талантливый, получил все, чего желал. С чего бы ему искать меня?
Вот козлище.
Кара немного отодвинулась и посмотрела мне в глаза.
— Ты обязана дочитать книгу и пойти завтра со мной на его встречу с читателями.
Я всхлипнула.
— Не знаю. Возможно.
Я подумала обо всех тех удаленных сообщениях, которые так и не решилась отправить через его веб-сайт. Часть меня все еще жаждала высказать ему все, что я думала на его счет.
— Пожалуй, мне немножко интересно увидеть его. Но сперва нужно закончить книгу.
Она кивнула.
— Да, думаю, нужно.
Я кивнула в ответ. Немного погодя, когда Кара ушла спать, я заварила кофе и приготовилась к очередной встрече с прошлым.
Из «Всех дорог между нами»
На пятую ночь у Келлеров я прокралась на кухню и схватила телефон, чтобы позвонить Джексу.
— Алло? — сонно ответил он.
— Что такое?
— Час ночи. Мне завтра рано вставать.
Его пренебрежительный тон обеспокоил меня, я чувствовала себя уязвимо.
— Почему?
— Потому что они убрали нашу автобусную остановку.
— Что? Правда? Но как же теперь?..
— Теперь, Эм, мне придётся добираться, мать его, пешком.
У меня екнул живот.
— И как далеко?
— К Картерам. Кэл Младший теперь подвозит меня к остановке на Пятой улице.
Я представила маршрут. Джексу приходилось каждый день проходить по две мили туда-обратно только для того, чтобы добраться до Картера, и скорее всего, делал он это еще до рассвета. Не говоря уже о том, что потом он ехал с Кэлом Младшим, тридцатилетним сыном Кэла Картера, владельца яичного ранчо. Кэл Младший был странным и жутким, и поговаривали, что он однажды разделся перед двумя детьми, проезжавшими на велосипедах мимо ранчо. Мы старались держаться от него подальше.
— О, Боже, Джекс, мне так жаль. Что случилось с миссис Билс?
— Ей не разрешили ездить так далеко ради одного ребенка.
Это все моя вина.
— Какого дьявола ты ездишь с Кэлом Младшим?
— А у меня есть выбор? Мама уже обо всем договорилась. Думаю, прошлой ночью он околачивался у нее на работе, и она рассказала ему о нашей проблеме. Он предложил такой вариант, и сегодня утром я уже ездил с ним.
— Он разговаривал с тобой?
— Нет, только курил одну сигарету за другой всю дорогу к городу. От меня воняло, будто от пепельницы, когда я добрался до школы.
— И никакого другого способа нет?
— Без понятия. — Джексон казался опустошенным, разбитым и отстраненным.
— Ты как будто в депрессии.
— Я в порядке. Слушай, я устал. Мы можем поговорить чуть позже на неделе?
— Конечно. Ладно, люблю тебя, — произнесла я, чувствуя себя ужасно из-за того, что мы прощались, не обменявшись даже парочкой приятных слов.
— Спокойной ночи.
— Я сказала, что люблю тебя, Джексон.
— Я тоже люблю тебя, Эм.
Когда мы разъединились, я уставилась на телефон, задумавшись, почему Джексон был настолько отстраненным.
В течение следующих нескольких недель Джекс отвечал ровно на половину моих звонков, и с каждым разом казался все более расстроенным. Он спрашивал, все ли со мной в порядке, а потом быстренько сворачивал разговор. К счастью, я так ни разу и не попалась с телефоном в руках, а если мистер и миссис Келлер и знали о моих ночных звонках, виду не подавали.
Когда наступил день рождения Джекса, я позвонила ему, чтобы узнать, получил ли он права.
— Алло?
— С Днем рождения! Так... ты получил их?
— Ага.
— Поздравляю, ботаник! Кто отвез тебя в Отдел транспортных средств?
— Кэл Младший.
— Правда? Странно.
— Да–а, выбирать не приходится.
— Ладно, так... что теперь?
— Думаю, буду работать на ранчо каждый день, пока не соберу достаточно денег на покупку машины.
— Горжусь тобой, Джекс. Даже если ты не купишь машину, я буду гордиться тобой.
— Правда? — его голос звучал подавлено, хотя вообще-то имелся повод для радости.
— Да. Скучаю по тебе, — добавила я.
— Спасибо.
— Я сказала, что скучаю по тебе.
— Я тоже по тебе скучаю, — сказал он тихо.
— Ты приедешь, чтобы повидаться со мной? — мой голос дрожал. Его железный тон и краткие ответы заставляли меня чувствовать себя ужасно. Я нервно накрутила волосы в спираль на макушке. Что произошло? То ли он разлюбил меня, то ли жизнь для него становилась все хуже и хуже, и он боялся обременять меня своими проблемами.
— И каким образом я должен это сделать?
— После школы я хожу в городскую библиотеку. Миссис Келлер забирает меня в четыре. Я могла бы прогулять последний урок и встретиться с тобой где-нибудь в городе, если ты одолжишь грузовик Младшего или мамину машину и приедешь ко мне.
— Даже не знаю, Эм. Вряд ли это возможно.
— Я просто хочу увидеть тебя. Хочу обнять тебя и поздравить с днем рождения лично... и подарить тебе праздничный поцелуй.
Он рассмеялся, но в смехе звучала какая-то пустота.
— Да-а, это было бы хорошо.
— В чем дело, Джексон? Ты встречаешься с какой-то девочкой из школы, или что?
— Нет. У меня нет на это времени. У меня нет долбаного времени, чтобы жить, Эмерсон, ясно? Перестань, черт побери, попрекать меня. Я вообще ничегошеньки не контролирую. И не могу я вот так взять мамину машину, потому что она ездит на работу, а Младший — тот еще придурок. Я не собираюсь просить у него грузовик.
— Господи! Ладно. Прости! — у меня сорвался голос и потекли слезы. — Просто я очень скучаю по тебе.
— Ну, не плачь. Пожалуйста, не плачь. Или я сейчас просто сдохну, Эмерсон. Прошу тебя: наслаждайся трехразовым питанием и теплой постелью. Единственное, что еще держит меня на плаву — это мысль о том, что ты наконец-то живешь спокойно.
Но я не жила спокойно. Я бы лучше вернулась в жизнь с Алко-монстром, постоянными оскорблениями и пустым холодильником, лишь бы быть рядом с Джексом. Тем не менее, нельзя быть эгоисткой, нужно было убедить его, что у нас ещё была надежда.
— Спасибо. Ты самый лучший человек из всех, кого я знаю, Джексон Фишер.
Он снова засмеялся — саркастическим смехом, и мой живот екнул от плохого предчувствия.
— Ладно, Эм, мне пора идти.
Мы разъединились, не попрощавшись. Я вернула телефон на кухню и рыдала, пока не заснула.
Проспав, казалось, всего пять минут, я открыла опухшие глаза и увидела приблизившуюся к кровати Софию.
— Что у тебя с лицом?
— Ничего.
— Ты плакала ночью? — спросила она. Взгляд был сочувственный. — Джексон порвал с тобой?
— Нет, просто мне очень его не хватает.
— Вы обязательно скоро увидитесь.
Я скатилась с кровати и легонько похлопала по ее блондинистой макушке.
— Ты у нас маленькая оптимистка, да?
Она вернула мне улыбку.
— Это называется верой, Эмми.
Позже, по дороге с пятого урока, я завернула за угол, и взгляд немедленно выхватил обескураживающую фигуру, прислонившуюся к дереву возле дорожки.
— Джекс! — заорала я.
Побежав к нему навстречу, я прыгнула ему на руки и обхватила ногами талию. Через секунду его губы уже накрыли мои. Он еще сильнее прижал меня к своей груди, углубляя поцелуй, а затем уткнулся носом мне в шею. Он вздохнул, и этот звук, вырвавшийся из его груди, послал мне мурашки по всему телу. Я вздрогнула, но кожа горела, будто в лихорадке. Его нос казался просто ледяным по сравнению с моей шеей.