— Ладно, хорошо. Я понимаю.
Он попытался встать, но я притянула его обратно.
— Но вот что странно: я вовсе не чувствую, что изменяю ему, когда я с тобой.
— Мы друзья, и ты ничего такого не сделала. С чего тебе так себя чувствовать?
— Мы поцеловались, — напомнила я.
— Я поцеловал тебя, — ответил он, посмотрев на мои губы.
Мне было трудно подобрать нужные слова. Эмоции все затмили.
— Дело в том... видишь ли, когда я с ним... это странно, но мне кажется, что я изменяю тебе. — Он посмотрел мне в глаза, а затем взял меня за руку. — Я чувствовала это еще до того, как ты вернулся в мою жизнь. Вот что ты сделал со мной, — сказала я.
Джейс так глубоко укоренился в моем сердце, что, когда мы расстались, он продолжил в нем прорастать. Мы не были вместе, но он всегда оставался внутри меня, словно был частью моей души. Я отчаянно пыталась отрицать это и забыть о нем, но даже сеансы терапии не смогли выкорчевать Джейса из моего сердца. Мы — части друг друга.
— Боже, Эм, я хочу поцеловать тебя прямо сейчас.
— От меня пахнет «Доритосом», и я уже говорила: больше никаких поцелуев.
— А мне все равно, — сказал он, и его губы накрыли мои.
Мы целовались, целовались и целовались, пока не упали на кровать и не уснули под титры «Моей девочки». Я инстинктивно переползла на его сторону кровати, в его объятия, чувствуя себя такой целостной, какой не чувствовала за все те двенадцать лет.
Глава 15. А как же мы?
Утром я услышала, как Джейс начал ходить по комнате. Я знала, что он собирал свои вещи. Но еще не была готова вернуться к реальности, поэтому некоторое время держала глаза закрытыми. Наверное, глядя на меня со стороны легко сказать: «Все и так понятно. Почему она сомневается?». Но я, в некотором роде, все еще любила Тревора. И хотела, чтобы они оба были рядом. Я хотела быть с Тревором, потому что он не напоминал о прошлом. С ним я была просто Эми, он не ассоциировал меня с мыслями о боли или жестоком обращении. Я знала, что это несправедливо по отношению ни к одному из них, но именно так себя чувствовала.
Джейс же, с другой стороны, оказывал на меня совершенно обратный эффект. Я видела проблески уязвимого, милого мальчика, которого когда-то знала, но еще он был этим причудливым автором, дерзким и блестящим дамским угодником. Я знала его так же хорошо, как саму себя, но мы провели более десяти лет вдали друг от друга, постепенно меняясь. Я видела Джейса несколько раз, но мы не взаимодействовали в нашей нормальной жизни. Где он жил? Как проводил обычные дни? Что ел на завтрак? Я не знала ни одной из основных деталей его жизни.
Когда он подошел ко мне, я закрыла глаза и притворилась спящей.
Не уходи. Не уходи.
Он сел на край кровати и несколько раз провел рукой вверх и вниз по моим рукам.
— Я знаю, что ты проснулась, притворщица.
Я рассмеялась с закрытыми глазами.
— Нет, я крепко сплю.
— Да, у тебя и вправду прекрасный запах изо рта.
Я распахнула глаза, прикрыла рот рукой и пробормотала сквозь пальцы.
— Болван! Двигайся, чтобы я могла пойти в ванную и почистить зубы.
— Я должен идти, Эм.
— Еще рано.
Слезы подступили к глазам. Я покачала головой, когда почувствовала, как сжалось горло.
— Мне нужно успеть на рейс и попасть на следующее мероприятие. Эмилин, ты можешь пообещать мне кое-что? Две вещи, если точнее?
— Хорошо, — ответила я хрипло.
— Что бы ты ни решила, куда бы ни привела тебя жизнь, пообещай мне, что закончишь книгу. И пообещай, что мы с тобой не проведем больше так много времени вдали друг от друга. — Он вытер слезы с моих щек.
— Обещаю. Ты все еще мой лучший друг, — заверила я.
Он улыбнулся.
— Клянешься своей жизнью?
— Клянусь твоей жизнью, — сказала я.
Несколько секунд мы серьезно смотрели друг на друга.
— Мне надо кое-что прояснить, но нам определенно нужно видеться чаще, — сказала я.
— Голыми, я полагаю, — добавил он.
Я стукнула его по руке.
— Иди уже, ты опоздаешь на самолет, Ромео.
Он наклонился и поцеловал меня в щеку.
— Позвони мне. Сегодня вечером я буду в Новом Орлеане.
— Хорошо.
Я взглядом провожала его, когда он выходил из комнаты. Затем подошла к окну и смотрела, как он вышел на парковку. Прежде чем сесть в машину, он посмотрел на меня, поцеловал ладонь и помахал ею. Я сделала то же самое, а потом он уехал.
Я бегала по комнате, пытаясь собрать вещи перед рейсом в час дня, который вчера забронировала. Проверив, наконец, телефон, увидела, что Тревор звонил мне три раза накануне вечером.
— Дерьмо! — я сразу же нажала на кнопку вызова.
Он ответил на первом гудке.
— Какого хрена, Эми?
— Тревор, прости, я рано уснула и… — первая ложь.
— Ты сейчас с ним?
— Нет.
Он сделал глубокий вдох.
— Когда ты прилетаешь?
— В восемь.
— Я заберу тебя, — заявил он.
— Договорились, — ответила я, и он положил трубку.
Я приехала в аэропорт пораньше, чтобы вернуть машину. В книжном магазине красовался стенд, посвященный роману «Все дороги между ними». Я смотрела на него, пока ко мне не подошла пожилая женщина и не сказала:
— Грустная книга.
— Так мне не стоит читать ее?
— Нет, если не хочешь погрузиться в депрессию.
— О чем она? — спросила я.
— О двух людях, которые борются с судьбой и проигрывают. Ты всегда проигрываешь, если сражаешься с большим парнем,39 — она поджала губы.
— Вы так считаете?
— Я в это верю.
Я в некотором роде старалась игнорировать пожилых людей. Это ужасно, я знаю, но тем не менее, со временем я обнаружила, что иногда они дают дельные советы, если их действительно послушать.
— Да, но что, если двое этих людей не были уверены в своей судьбе или в том, что им нужно делать?
— Ой, они все знали, поверь мне.
— Так получается, что у Бога есть план? И мы знаем о нем?
— Бог, Будда, Вселенная, как ни назови. Я дальновидный мыслитель, дорогуша. И не делю все на черное и белое. Мне нравится думать, что люди — своего рода магниты. Положи их достаточно близко, и они притягиваются, но поверни их, и они отталкивают друг друга. Когда чувствуешь тягу, ей нужно поддаться. Эти двое.... — она указала на обложку книги.
— Не говорите мне! У меня есть эта книга. Я еще не закончила ее.
— Ладно, что ж, когда закончишь читать, глянь на фото автора. Он прекрасен, черт бы его побрал. — Она легонько помахала мне на прощание.
Мне не терпелось рассказать об этом Джейсу.
Когда я спустилась на эскалаторе в аэропорту Сан-Диего, Тревор уже ждал меня. Было трудно не нервничать рядом с ним. Мне все казалось, будто он знал обо всем, что произошло, пока меня не было, хотя, конечно, это не так. Раньше меня раздражало, что он принимал все за чистую монету и не задавал вопросов, но это был один из случаев, когда это его качество сработало в мою пользу.
— Как прошла поездка? — спросил Тревор, когда мы шли по парковке.
Я рассказывала ему о встрече с папой и мамой, а он кивал, слушая меня.
Когда добрались до его грузовика, у меня начался небольшой насморк, поэтому я открыла центральную консоль, чтобы найти салфетку.
— Нет! — он захлопнул ее изо всей силы.
— Что там внутри?
— Ничего. Мои лекарства.
Он выезжал с парковки, пытаясь сосредоточиться на дороге, правой рукой все еще прижимая крышку.
— Дай мне взглянуть. — Я отбросила его руку в сторону, когда он сделал поворот, консоль открылась, и я увидела несколько бутылок рецептурных таблеток.
— Зачем тебе столько, Тревор?
Он смотрел прямо перед собой, когда мы выехали на межштатную автомагистраль.