Но общественный бассейн находился в семи милях езды на велосипеде, и вход туда стоил три доллара. Я не могла добраться туда самостоятельно, поэтому нужно было ждать, пока Лейла подвезет нас, но даже тогда мне пришлось бы занять деньги, чтобы попасть внутрь. Честно говоря, сходить в городской бассейн было несбыточной мечтой. Для нас это стало легендой, фантастикой, как Диснейленд или Европа. Мы с Джексом пытались представить, каково это — поехать туда.
— Держу пари, они продают фруктовое мороженое и попкорн, и, наверное, у них и клоуны есть, — сказала я, когда мы лежали в траве на старом спальном мешке, который я нашла в своем гараже, наслаждаясь импровизированным пикником. Джекс принес банку яблочного пюре, а я принесла «Фан Дип»12, которую мой отец купил для меня в 7–Eleven13. Мы смешали «Фан Дип» в банке и по очереди ели ложками.
— В общественных бассейнах нет клоунов, гениальная ты наша.
— Откуда тебе знать? — сказала я.
— Просто знаю!
— Спорим, там высокие трамплины? Пятьдесят футов над водой.
— Ты хоть знаешь, как это высоко — пятьдесят футов? Тебя просто размозжит об воду, и ты умрёшь от удара.
— Ты такой всезнайка, Джексон. Почему бы не позволить девочке помечтать? Мы все равно никогда не попадём в этот бассейн, потому что нас никто туда не отвезёт. К тому же, на это нужны деньги, а в последний раз, как я проверяла, ты не зарабатывал ни цента.
Он откинулся на одеяло, закинул руки за голову и закрыл глаза.
— Я не всезнайка, у меня просто есть кабельное. И как только мне исполнится шестнадцать, я устроюсь на работу. Я заплачу, и мы пойдем в бассейн. Вот увидишь: это просто большая дыра с водой.
Я воспользовалась шансом, чтобы осмотреть каждый дюйм его фигуры, пока он лежал с закрытыми глазами. Мне были так любопытны изменения его тела. Мое собственное тоже менялось, и меня это пугало. Джекс становился выше, и я была уверена, что он будет таким же высоким, как его отец, хотя вообще он больше походил на свою мать цветом кожи и чертами лица. Мама Джекса была француженкой, и у них обоих была кремовая кожа, которая круглый год выглядела загорелой. Его каштановые волосы и карие глаза перемежались золотыми оттенками. Он отращивал волосы, потому что смотрел по телевизору шоу, которое проходило в Калифорнии. Сказал, что у всех в Калифорнии длинные волосы.
Я пыталась отрастить свои непослушные каштановые локоны. Не знаю, зачем, ведь я всегда заплетала их в косу. Может быть, какая-то часть меня думала, что однажды я поеду в Калифорнию вместе с Джексом, и я хотела выглядеть соответствующим образом. Мы оба желали от жизни чего-то большего, нежели сорняки да кукуруза. Все книги, которые мы читали, наполняли нас глупыми идеями, забивали наши головы вещами, которых, возможно, у нас никогда и не будет.
Я легла рядом с ним и уставилась прямо на солнце. Он повернулся набок и подпёр голову локтем.
— Ты ослепнешь, если будешь так делать, — тихо сказал он.
— Оставь меня в покое.
— Почему ты в таком плохом настроении? У тебя ПМС?
— Да что ты знаешь об этом?
— Много чего.
— Сомневаюсь, но даже если и так, с твоей стороны грубо говорить со мной об этом.
У меня еще не начались месячные, но я не собиралась говорить ему об этом.
Мы услышали, как издали Лейла зовет Джекса.
— Дерьмо. Я лучше пойду, — сказал он. Схватил банку с яблочным пюре и скрылся в траве.
Я легла, закрыла глаза и заснула. А проснулась незадолго до сумерек и поняла, что меня заживо съели комары. У меня скрутило живот и разболелась голова. Когда я встала, то почувствовала тепло между ног. Я отчаянно сжимала ноги, сворачивая свой спальный мешок.
К тому времени, как я добралась к своей входной двери, я знала, что джинсы сзади полностью пропитались кровью. Закрыв дверь настолько тихо, насколько это возможно, я на цыпочках прошла мимо кухни в сторону коридора.
— Эмерсон? Где ты, черт возьми, была?!
Я на цыпочках направилась на кухню, где увидела сидящего за столом отца.
— Я была на улице и случайно заснула.
Его взгляд упал сначала на свернутый спальный мешок, а затем на участок между моими штанами. Он встал так быстро, что опрокинул стул.
— Папа, нет!
Прежде чем я успела что-либо сделать, он схватил меня за волосы у основания шеи и оттянул мою голову назад, чтобы мы смотрели друг другу в глаза.
— Эмерсон! — на этот раз мое имя звенело как гром в его груди. — Черт возьми, чем ты там занималась?