— Откуда, черт возьми, Аид знает о моих владениях?
Тишина.
Я с силой хлопнул ладонью по столу, заставляя его дрожать от моей ярости.
— Откуда, черт возьми, он знает, Франко?! — закричал я во всю силу своих легких.
Он сглотнул, глядя мне в глаза жестким взглядом.
— Есть кое-что, что вам нужно знать, сэр.
Я повернулся и зашагал к нему, становясь прямо перед ним. Мои ноздри раздувались, когда я готовился избить Франко до полусмерти в ту минуту, когда он признался бы, что продавал информацию Аиду.
Я почувствовал, как опасно пульсировали вены у меня на лбу. Мои нервы бились, как неугомонная лошадь.
— Не перевирай слова. Просто скажи все, что у тебя есть, прямо, не теряя ни секунды, Франко. Так что говори сейчас.
Он пошел сначала закрыть дверь, прежде чем вернулся на прежнее место.
— Это Тейя.
Мое лицо тут же нахмурилось. Мое тело замерло от его обвинения, но я отреагировал не сразу.
— О чем ты говоришь? Как Тейя?
— Все это время именно она отправляла информацию Аиду…
— Это невозможно.
— Так и было, но она разыграла нас всех, как гребаных дураков, и самым большим дураком, которого она выставила, были вы, сэр, — его голос повысился на ступеньку с ноткой досады.
Я сдерживал свою ярость, хотя мне хотелось выхватить пистолет и пристрелить его прямо сейчас.
— Не забывай, с кем ты, блядь, разговариваешь, Франко.
Он саркастически усмехнулся.
— Я прекрасно осведомлен, сэр. Я разговариваю с Люцифером, который гребаный трус и слабак, потому что он слишком ослеплен любовью, чтобы даже видеть собственное разрушение.
Мои кулаки сжимались, так как контролировать свой гнев становилось все труднее и труднее, и хотя сердце бешено колотилось в груди, я изо всех сил старался сохранить самообладание.
— Переходи к гребаной сути, Франко, иначе в следующую секунду ты не сможешь сказать ничего другого целую вечность.
— С первого дня она притворялась невинной и беспомощной, хотя на самом деле использовала это как маску для достижения своей цели. Я видел, как она осматривала дом, словно что-то искала, и большую часть времени я находил ее в вашем кабинете, сэр.
Теперь мое самообладание рушилось, теперь было почти невозможно притворяться, что мне на это наплевать. Казалось, будто в меня вонзали кинжалы, но я ничего не мог с этим поделать. Эта женщина вернулась в мою жизнь в качестве моей пленницы, но своей игрой она сделала меня своим пленником. Она использовала меня все это время.
Черт. Я был гребаным идиотом.
— В ее бриллиантовых серьгах, которые она носила повсюду, куда бы ни пошла, с самого первого дня, были спрятаны камера и трекер. Вчера я проверил камеры наблюдения, и она была в офисе, открывала ящики и трогала свои серьги, просматривая папки. Она даже пыталась их выбросить, но садовник нашел их и принес мне. Вот тогда-то я и обнаружил спрятанные внутри маленькие фишки. Она отправляла информацию Аиду, и он использовал все это, чтобы забрать каждую частичку вашей силы одну за другой, даже после того, как вы вернули бы ее ему.
Я был низшим боссом Рима и позволил гребаной шлюхе затуманить мой разум. Я позволил ее киске ослепить меня от бури, которую она создавала в моей жизни. Она все поменяла местами и превратила короля в пешку, который был бы убит на войне.
— Насколько достоверна твоя информация?
Франко сунул руку в карман пиджака и достал пару бриллиантовых сережек, лежавших у него на ладони. Фишки уничтожены.
— Вы должны убить ее, сэр.
Я уставился на серьги, вспоминая, как эти две детали всегда были продеты в мочки ее ушей, как я иногда покусывал их, проводя языком по ее шее. Теперь все обрело смысл. Каждая недостающая деталь собиралась вместе, чтобы решить головоломку. Даже при том, что мое сердце не хотело верить в это дерьмо, правда была прямо передо мной.
Мое сердце… Гребаный ублюдок, который дважды не подумал, прежде чем впустить Тейю обратно в мою жизнь. Мне не следовало раскрывать свои эмоции; им лучше было быть похороненными и мертвыми.
— Я все время предупреждал вас, сэр. Но вы никогда не слушали.
Я был взбешен, но больше всего я чувствовал себя оскорбленным. Меня унизила гребаная танцовщица на шесте, которой нужны были только власть и внимание. Я не мог поверить, что позволил ей так быстро подобраться ко мне, в то время как она сеяла семена моего собственного хаоса. Я купился на ее крокодиловы слезы и ложь, как гребаный идиот.
— Мы должны убить ее, сэр, пока она не причинила еще больше вреда. Она унизила не только вас, но и всех нас. Она заслуживает смерти.
— Нет, — я покачал головой.
Я подошел к окну, наблюдая, как лили дождь, как капли стучат по стеклу.
— Я могу убить ее, сэр. Мы должны преподать этой шлюхе урок.
Я больше не заботился о том, чтобы защищать ее.
— Смерть была бы слишком легкой для нее. Она не умрет так легко. Она должна пасть вместе с Аидом, и они оба падут.
Я засунул руки в карманы брюк, прислонившись боком к стене. Мой взгляд отражался в окне. Я мог видеть, как вместе с огнем и тоской появился холод, который должен был обрушить ад на землю.
— Что вы имеете в виду, сэр?
— Ничего ей не говори. Пусть живет в иллюзии, что она обманула меня и скоро вернется к своему мужу. Тем временем мы работаем над тем, как сорвать землю, по которой ходит Аид, настолько гордый, что падает в собственную могилу.
Им нужен дьявол, и они его получили.
***
ТЕЙЯ
Чувство вины продолжало пожирать меня заживо с каждой проходящей минутой.
Что я наделала?
Все мое тело дрожало от чувства вины и боли. Если бы я знала, что Аид собирался использовать информацию, и я послала его убить так много невинных людей, тогда я бы никогда не согласилась на его условия. Сейчас все намного хуже. Намного хуже.
Если я сейчас призналась бы Люциферу, он вышел бы из себя и наверняка убил бы меня. Он не поверил бы ни единому моему слову. Но у меня не было другого выбора.
Мне пришлось выбирать между уничтожением Люцифера и спасением моей дочери, и выбор казался очевидным. Но само решение сейчас заставляло меня чувствовать себя в сто раз хуже. Все эти невинные старики и женщины мертвы…и все из-за меня.
Я только что вышла из душа, переодеваясь в футболку и боксеры Люцифера, когда дверь спальни открылась. Мой взгляд переместился на вход, когда я увидела Люцифера, входящего в свою комнату и направлявшегося ко мне. Мой пульс немедленно участился. Он был в своей рубашке, которая подчеркивала его безупречное мускулистое тело сквозь хлопчатобумажную одежду. Когда его глаза встретились с моими, его тело замерло, когда он посмотрел на меня с той же интенсивностью и огнем, которые он всегда предлагал мне. Просто сегодня они казались немного темнее. Более интенсивными.
— Эй, ты в порядке? — спросила я спокойным голосом, подходя к нему и обнимая его напряженные плечи.
Я потерла ладонями его плечи и обвила руками его шею, но, похоже, это ничего не изменило.
Конечно, с ним не все в порядке. Как он мог быть в порядке после потери стольких людей?
Это я должна утонуть под бременем стольких невинных смертей, а не он. Но я должна продолжать играть, пока все не стало бы немного лучше под контролем.
Он кивнул, продолжая пристально смотреть на меня.
Облизав губы, я обняла его, отдавая все силы, чтобы попытаться успокоить его. Но он просто стоял неподвижно, засунув руки в карманы.
— Все будет хорошо. Я здесь. Я здесь для всего, чего ты захочешь.
Ответа нет.
От его молчания мне стало не по себе, когда я отодвинулась и посмотрела на него снизу вверх. Его темный взгляд впился в мою кожу, как лед.
— Почему ты все еще не спишь? — наконец заговорил он.
Я вздохнула с облегчением.
— Я ждала тебя.
Он покачал головой и направился к своей гардеробной.
— Ты не должна была этого делать. Возвращайся спать.
Я смотрела, как он раздевался догола, увидела, как вздувались его мышцы при каждом движении рук. Его татуировка приветствовали меня, когда я подошла к нему и обняла за талию, кладя голову ему на спину. Я поцеловала чернила на его коже, обводя губами сломанные крылья.
— Не отгораживайся от меня, Люцифер. Мы оба нужны друг другу прямо сейчас, и я никуда не собираюсь уходить.
Его тело в конце концов расслабилось, когда его руки легли на мои, а голова склонилась.
Но неожиданно он снял мои руки со своего пресса, отодвинулся от меня и продолжил переодеваться.