Его тело определенно больше не было телом подростка.
Я покачала головой, пытаясь избавиться от тепла, которое сейчас разливалось у меня в животе и разогревало мое тело, как огонь. Я знала, что не должна так думать о своем лучшем друге… это очень неправильно, но, Боже, я просто хотела продолжать смотреть на него вечно.
— Что ты здесь делаешь? И что это за вход с окна? — спросила я, пытаясь успокоиться и не смотреть на его отвлекающее внимание тело.
— Это твоя вина, — выдохнул он, глядя на меня снизу вверх веселым взглядом.
— Моя вина? — я нахмурилась.
— Ну, ты не встречаешь меня всякий раз, когда я подхожу к твоей двери, так что окно было моим последним средством.
— Я… я просто была занята…
Он улыбнулся мне, растрепанные темные волосы прилипли к его голове после тренировки. От его улыбки к моим щекам прилил жар, а в животе затрепетало.
— Ты не умеешь лгать, Тейя. Так что прекрати нести чушь и скажи мне, почему ты избегала меня? — спросил он.
И точно так же все веселье в одно мгновение исчезло с его лица.
— Я… я… я просто не хотела беспокоить тебя и твою девушку, — заикаясь, произнесла я и опустила взгляд.
В любую минуту он наверняка разорвал бы нашу дружбу.
— Какая девушка? — спросил он.
— Если я не могу лгать, то и ты не сможешь. Я знаю, что Саманта теперь твоя девушка, и я пойму, если ты больше не захочешь быть моим другом.
Между нами повисла тишина. Достаточно долго, чтобы я почувствовала на себе его проницательный взгляд. Мне пришлось прикусить губу и заставить себя не расплакаться перед ним.
— А кто тебе сказал, что она моя девушка?
— Я видела ее с тобой в тот день в кинотеатре, с тобой… А потом я увидела вас двоих в школьном коридоре, — ответила я.
— И ты предположила, что, раз она была со мной, это означало, что она моя девушка? — спросил он.
Я кивнула, по-прежнему избегая встречаться с ним взглядом. И тут ни с того ни с сего он начал истерически смеяться.
Что это за мир? Что тут смешного?
Он продолжал смеяться добрую минуту или две, пока, наконец, не остановился со слезинками на самом верху его глаз.
— Что тут смешного? — спросила я.
— Ты смешная, — хихикнул он себе под нос.
Что это означало?
— Саманта никогда, ни за что на свете, не будет моей девушкой. В тот день она буквально появилась из ниоткуда, сказав, что была со своими друзьями, и они собирались посмотреть тот же фильм, и ждала их. Я не мог сказать "нет", потому что она пошла бы к своему отцу и устроила бы ненужную драму. И Бог знает, что на нее нашло, но она продолжала появляться из ниоткуда, ведя себя так, словно была самым близким мне человеком, хотя на самом деле я все время внутренне съеживался, — ответил он на мой невысказанный вопрос. — Единственная причина, по которой я не сказал ей оставить меня в покое, заключалась в том, что я не хотел мешать встрече ее отца с моим. Но, видя, что это еще больше воодушевляет ее, я сказал ей остановиться. Хотя она была шокирована и ныла по этому поводу, мне было все равно.
О Боже мой.
Могла ли я быть еще большей идиоткой, чем я уже была? Саманта и ее приспешники хотели залезть в мою голову, и я полностью позволила им. Боже, убей меня уже. Только из-за всего этого предположения я игнорировала Люцифера так много дней. Я отсылала его каждый раз, когда он хотел поговорить со мной. Я даже пропустила его матч 2 дня назад, думая, что там была бы его девушка. Но все это время ничего не происходило.