За этот время я резко повзрослела, закалилась и решила, что хорошей девочкой быть совершенно не выгодно. И я стала плохой. Очень плохой девочкой. Больше я не оставалась в долгу, терпеливо снося пакости Калле. Я подкладывала в ее туфли собачьи фекалии. Подсовывала червяков в кошелек, выбрасывала в свинарник шкатулки с драгоценностями. Убегала и пряталась от наказания. Отец был очень недоволен и не верил, что плохая здесь как раз Калле. Так что доставалось только мне.
В общем, я боролась за внимание отца не на жизнь, а насмерть, а Калле еще какое-то время изображала вежливое внимание, а затем поставила отцу: ультиматум или она, или я. Отец сделал выбор не в мою пользу, и на следующий день отвез меня к своей двоюродной сестре тетушке Дорофее Блэкрок. С тех пор и до сегодняшнего дня я жила в ее старом, продуваемом всеми ветрами, поместье.
Тетя Дора была добра ко мне и любила по-настоящему. Устраивала праздники, нанимала учителей, целовала и читала сказки на ночь. Она стала мне ближе всех.
Обо всем этом я вкратце поведала своей новой подруге, впервые в жизни кому-то рассказывая свою историю.
— Единственное, я так и не поняла, почему ты — «проклятое отродье». И где твоя мама? Почему она не забрала тебя?
— Наверное, не смогла… — я пожала плечами.
Сколько раз я и сама задавалась подобным вопросом.
— Не обращай внимания на слова Калле, милая. Просто она не может завести своих детей, вот и срывает на тебе зло. Завидует. Ты уж прости несчастную Хрустальную Принцессу, — отвечала тетя Дора, когда я в сотый раз пыталась это выяснить. — Вот родится у нее ребеночек, тогда она и подобреет.
— И отец меня заберет?
— Обязательно заберет! — годами повторяла тетя, ласково мне улыбаясь, но со временем я научилась замечать подозрительный блеск в ее глазах.
В поместье приезжали учителя, и я прилежно училась всему, что мне преподавали, надеясь, что когда отец узнает о моих успехах, будет гордиться. Иногда я получала от него письма, где он меня хвалил и обещал забрать, как только ребенок родится. Пять лет назад у меня появилась младшая сестренка Миррэ, но отец обо мне так и не вспомнил. А вскоре я выяснила, что письма от него мне на самом деле пишет тетя. Пишет и плачет, повторяя: «Бедная деточка!»
С тех пор я перестала их читать, перестала писать сама, но не перестала надеяться…
Отец приехал после того, как мне исполнилось двенадцать, и у меня проснулась родовая магия, о чем тетя Дора и сообщила герцогу Блэкроку. Я с нетерпением ждала его приезда, точно чуда… Наивная.
Демонстрируя отцу, как научилась управлять воздушными потоками, я слегка перестаралась. Помню, как оторопело уставилась на приличного размера черный смерч, который грозил вот-вот вырваться из-под контроля и смести с поверхности земли тетино поместье.
— Что ты творишь?! — рассердился герцог Блэкрок и одним взмахом руки усмирил вихрь.
Тот съежился, скукожился, а затем и вовсе исчез.
— Прости, папа. Я просто хотела…
— Никогда больше не используй стихии! Слышишь? — тряс длинным указательным пальцем перед моим носом герцог. Он достал из кармана пузатый бутылек черного цвета: — Пей!
— Что это? — я оробела, не осмеливаясь к притронуться к пугающему флакону.
— Рихард, не стоит… — встревоженно к нам направилась тетя. — Я не позволю!
— Это моя дочь, Дорофея! И я буду делать с ней все, что посчитаю нужным! — рявкнул отец и повторил: — Пей!
Мне было противно, что герцог кричит на тетю. Чтобы он прекратил, я выхватила пузырек, выдернула пробку, которая неожиданно легко поддалась, и проглотила содержимое залпом.
— И что было потом? — заинтригованная Ана слушала мою историю, выпучив глаза и приоткрыв рот.
— Не знаю. Я упала в обморок. Но теперь я больше стихии не чувствую...
— Осеринительная история! — с восторгом воскликнула Анатрана и тут же подскочила с лавки: — Ой! Да за что? Сирень — это же растение! Растениями ругаться разрешено! Что не так? — грозила кулаком она кому-то в небе.
Глава 2. И на малине цветок, да не годится в венок
— Лира, поторопись! Праздник уже начался! — Ана едва не подпрыгивала от нетерпения, потрясая моим платьем. — Давай же скорее! Пропустим торжественное открытие!
На террасу я буквально вбежала. Принялась стягивать с себя защитный костюм.
— Ты выглядишь как лесное чудище. О! У меня идея. Давай раздобудем еще один такой костюм и спрячемся у Найдары в бунгало, а когда она вернется, выскочим и напугаем?
— Ана, ты как маленькая! — буркнула я, ныряя в платье, которое она для меня придерживала.