«Где же ты? Где? - не в силах произнести это вслух, мысленно взмолилась Элиона. - По легенде мы связаны клятвой. Ты и я».
Кроны деревьев сильнее качнулись от ветра. Птицы ненадолго замолкли, а затем разразились жизнерадостным щебетом. Лицо накрыла чья-то тень, и в шуме реки почудились ответные слова.
- Мы связаны клятвой, ты и я, - прошептал легкий ветерок, коснувшись лица и отодвинув с глаз прядь рыжих волос. - Зачем ты пришла и зовешь меня?
Действительно, зачем?
Она подумала об Йотиларе с его старенькой, потрескавшейся лютней. Раньше он мог часами сидеть, перебирать струны и карябать пером новую поэму на огрызках бумаги. Смотреть на него было счастьем.
Но что она увидит в его глазах, если вернётся живой? Ненависть? Страх? Обречённость?
Потом Элиона подумала об отце. Он так любил её, свою единственную дочь, что позволил выйти замуж за барда. Знал, что это приведёт к войне. Что лорд Ардгал не простит оскорбления отказом. И всё равно отец оставил за ней право решать самой.
Папочка-а...
Он так любил её, а она его подвела.
- А-а-а... а-а... гррх... - все, что смогло выдавить охрипшее горло. Губы же беззвучно прошептали: - Отец не должен погибнуть из-за моей глупости... Сохрани ему жизнь. Сохрани Изейнваль...
- Тебе не обязательно умирать. Почему ты не выберешь жизнь? - ласково спросил ветер и принес с собой необыкновенное умиротворение.
Нет. Она решила все правильно. Терзающая острая боль медленно отступала, глаза заволакивала белая пелена, разрастаясь от краев к центру. Зачем неволить собой Йотилара? Зачем держать прекрасного соловья в золотой клетке?
Пусть летит...
- Ну почему я? - спросил привязчивый ветер, и в тоне его послышалось ворчание.
Элиона улыбнулась одним уголком губ.
- Легенды говорят, ты не отказываешь умирающим королям. Одну их просьбу обязательно выполняешь, - все так же беззвучно прошептала она и опустила ладонь, которой зажимала рану. Отпущенное время уходило.
- Легенды не врут, - в последний раз донесся отзвук ветра и смолк.
Проводив Элиону за грань, в небо взмыл Золотой Дракон.
* * *
Войско собиралось в Рокшпосте. Небольшая приграничная крепость, сиротливо жавшаяся к скале, за несколько дней превратилась чуть ли не в базарный город - всюду кишмя кишели люди, кони, повозки с провизией, стук молотков в кузнях не смолкал с утра до поздней ночи, на небольшом плацу без устали тренировались новобранцы.
От тесноты, духоты и жары многие валились с ног. Люди страдали животом от грязной воды, гибли в многочисленных потасовках и проклинали по очереди засушливое лето, богов и его, лорда Ардгала, велевшего собираться именно здесь.
Над городом повисло удушливое облако испражнений, пота, пыли и гари. Ветер словно забыл об этом месте. Все чаще молились Дракону, чтобы крылатый правитель небес вернул движение воздуху или подарил дождь.
Ардгал пребывал в мрачном расположении духа. Завтра нужно было выступать, а половине войска не хватало обмундирования, треть состояла из зеленых юнцов, а его лучшие бойцы валялись в лазарете с желтухой.
Кулак обрушился на стол.
- Да что за напасть! - выместив часть злобы на мебели, Ардгал немного успокоился.
Взгляд остановился на фигуре советника. Тот моментально побледнел. Стало заметно, как у него затряслись пальцы.
Вот всегда так! Стоит только повесить десяток-другой лодырей, как ты уже прослыл душегубом и все немеют под твоим взором. Тьфу ты, пропасть!
- Пленника ко мне, - зло бросил Ардгал.
Советник шумно выдохнул, суетливо утер лоб платком и защелкал пальцами. Стражник по его сигналу снялся с поста и вышел в коридор. Довольно быстро - прошло менее четверти часа - пленник появился в зале.
В оборванной и испачканной одежде Йотилар выглядел жалким. Но он не вжимал голову в плечи и не трясся, как все остальные.
- Элиона мертва? Да или нет?
- Я... я не знаю, - произнёс пленник, опрокинутый стражником на колени.
- Да неужели? - усмехнулся Ардгал, давя вспыхнувший гнев. - И как ты только осмелился прийти ко мне, раз не можешь ответить на такой простой вопрос? А ну отвечай! Как она умерла? Ты связал Элиону, поставил на колени и отрубил ей голову мечом?
- С чего бы мне поступать так с собственной женой? - огрызнулся Йотилар, но следом поник. На измазанном грязью лице проступила гримаса страдания. - Я поступил ещё хуже. Я бросил её умирать с колотой раной в боку. Одну. В лесу. Если она не истечёт кровью, то её загрызут дикие звери. И это... моя вина...