К своему поручению Корнелия и Фрэнсис относились по-разному. Точнее, их взгляды на этот предмет абсолютно не совпадали, а лететь пришлось долго – почти девять часов. Корнелия полагала, что они зря тратят свое и служебное время, и явно тяготилась заданием. Фрэнсис же по мере приближения к цели приходил во все больший восторг.
– Я так рад, что нас туда отправили! – сообщил он Корнелии в какой-то момент.
Та подняла глаза от электронной книги, явно не желая слушать, что он скажет дальше.
– Я всегда мечтал встретиться с доктором Марчем! Я наслышан о нем! Великолепный специалист!
– Был великолепный специалист, – холодно поправила его Корнелия. – И я бы посоветовала отделять личность человека от работы, которую он выполнял.
Фрэнсис искренне удивился подобному уточнению:
– Неужели? А я думаю, одно без другого не обходится!
– Ничего подобного, – некрасиво, по-лошадиному, отфыркнулась Корнелия. – Вот встретитесь, и сами увидите.
– Но ему же нет равных! – продолжал настаивать Фрэнсис.
– Это правда. – Фраза далась ей с трудом.
И Корнелия принялась загибать пальцы, перечисляя:
– А еще он высокомерен, нагл и умело манипулирует людьми.
Фрэнсис не собирался сдаваться:
– А что в этом плохого? Я имею в виду, с его-то профессией…
– Это раздражает. И он пытается выдать свои пороки за достоинства. Не забудьте о склонности к излишествам и различного рода зависимостях!
Тут она принялась загибать пальцы на другой руке:
– Стимуляторы, алкоголь, азартные игры, женщины… Он не пропускает ни единой возможности броситься в омут порока. Скорее всего, в Панаме он себя чувствует как рыба в воде. И не захочет возвращаться.
Тут от изначальной веселости Фрэнсиса не осталось и следа:
– Вот в этом я очень сомневаюсь. А кроме всего прочего, нам без него не обойтись. Вы прекрасно знаете, что он уникален. Только его отличает подобная… широта взглядов.
– Вот именно. Я совсем не уверена, что это нужная широта, – мрачно отрезала Корнелия, и оба надолго замолчали.
Мэй понятия не имела, что это за взгляды и почему их широта так важна, если агенты Внутренней безопасности сорвались в далекую провинцию за одним-единственным человеком. Судя по выданному Корнелией перечню, доктор Марч воплощал все то, что Мэй ненавидела в мужчинах. Она искренне надеялась, что будет избавлена от бесед с подопечным на обратном пути. Хотя обстоятельства его изгнания возбуждали любопытство. Что же он сделал, что его выслали из РОСА? Совершил преступление? Тогда почему он не в тюрьме? А самое главное, если он натворил что-то из ряда вон выходящее, то почему его выперли прочь, а сейчас хотят привезти обратно?
Однако за поиск ответов на эти вопросы Мэй зарплату не платили. В этой поездке ей предстояло сыграть совершенно другую роль. Она и четверо солдат в серой униформе, сопровождающие Корнелию и Фрэнсиса, – не мозг, а мускулы. Печально, обидно и бесславно – но, с другой стороны, ничего другого после своей выходки на похоронах Мэй не заслужила. «Всего лишь одна поездка в провинцию», – сказала она себе. – Мы доставим высокомерного наглеца, которому нет равных, и меня снова возьмут на службу. Я снова надену форму».
В Панаме военная форма ей не понадобилась. Как ни странно, ей велели запастись одеждой в формальном стиле. А когда они прилетели и разместились в самой безопасной гостинице в Панама-сити, ее ошарашили приказом отправиться на задание. Именно платье предназначалось для последующих действий.
– Вы хотите, чтобы я доставила по адресу письмо?..
– Да.
Преторианцев Корнелия совсем не боялась. Она даже слегка нахмурилась – даме совершенно не понравилось, что Мэй осмелилась задавать вопросы.
– Его здесь принимает местный гангстер, Кристобаль Мартинес. Мартинесу принадлежат ночные клубы, дома и прочая недвижимость, и где конкретно живет Марч – совершенно неизвестно. Зато отыскать самого Мартинеса не составит труда. Он живет на широкую ногу, то и дело закатывает вечеринки. Так что все предельно просто: ты прилично оденешься, накрасишься, заявишься туда, тихонько отыщешь Мартинеса и вручишь ему это.
И она передала Мэй конверт с надписью от руки: «Джастину Марчу».
– Нетрудно, правда? Тем более для столь подготовленной девушки.
Мэй выслушала приказ с видом крайне вежливым и почтительным – с таким она обычно представала перед генералом Ганом. Хотя внутри у нее все кипело. «Прилично оденешься, накрасишься…» Корнелия злобно поджала губы, и голос ее источал презрение – возможно, она терпеть не могла людей из каст. Хотя, скорее всего, все объяснялось гораздо проще. Женщина в возрасте завидовала молодой сопернице. И не важно было, что соперница – один из самых грозных бойцов во всей РОСА.