Гортань его явно не была приспособлена для человеческой речи, однако он очень старался.
— Норккт? — переспросил юноша и закивал, соглашаясь. — Это тот длинный, серый, в чешуе, со щупальцами и клювом? Да! Конан убил и его тоже. Норккт напал на нас, и Конан вонзил меч в его сердце! Иначе норркт убил бы меня. Конан — великий герой! А ты кто? — для убедительности Ллеу указал сначала на себя и назвал свое имя, уточнив, что он из рода Всевидящих и отчасти человек, а потом — на косматого.
— Гэтткт! — проговорил, вернее, прорычал гигант, ничего не находя добавить к имени или названию; зато он явно усомнился в том, что ему сообщил о себе Ллеу, и выразительно потряс головой.
— Нет? Почему? — в чем бы другом, а в том, кто он такой, юноша хотя временами и сомневался, но все же не настолько, чтобы все отрицать, поэтому реакция гэтткта чрезвычайно его изумила.
Гигант, наконец, разжал и вторую руку. Она была не пустой. На его ладони лежали два предмета. Один из них был камнем, который выглядел так, словно его оплавили в чудовищной силы огне. Ллеу покрутил его в руках, в недоумении пожал плечами и отдал своему спутнику, который понимал в происходящем ничуть не больше. Второй предмет был осколком металла.
Коснувшись его, юноша вскрикнул от неизъяснимого восторга, и варвар отчетливо увидел, как между этим осколком и пальцами его друга вспыхнула синяя молния.
Ллеу благоговейно взял его в ладони и прижал к сердцу так, словно осколок этот был живым существом, а потом все-таки тоже протянул киммерийцу. Тот, в свою очередь коснулся металла, и — Кром! — на миг ему показалось, будто осколок излучает тепло, хотя, может быть, он просто был согрет ладонями сперва гэтткта и затем юноши. Во всяком случае, никакой молнии не возникло.
— Что это? — спросил Ллеу, и голос его дрогнул. — Откуда это у тебя?
Гэтткт поднял руку и указал куда-то вверх, в сторону отвесных уступов высоких скал.
— С гор? С самых вершин? — уточнил юноша.
Гигант мотнул головой. Указывая на осколок, он затем опять ткнул раскрытыми пальцами в направлении неба, а потом тоже самое повторил, имея в виду, безусловно, самого Ллеу.
— А камень, он тоже? — продолжал допытываться тот. — Камень странный… он — оттуда?
На этот раз гэтткт не согласился, жестами показывая, что камень-то как раз не «оттуда», а подобран им на земле, из-под ног.
— Там еще есть такие? Можешь показать место, где ты это нашел?
Как ни странно, заросшее шерстью лицо гэтткта было необыкновенно выразительным; aвсе эмоции, которые он не мог передать словами, ясно читались на этом лице. Сейчас оно выражало откровенное сомнение.
— О, сделай это! — взмолился Ллеу. — Покажи нам путь туда! Я должен… должен увидеть!
Казалось, если гигант не сможет помочь ему в этом, юноша попросту тут же скончается от горя. Напрасно гэтткт жестами и встревоженными возгласами старался отговорить его от опасного предприятия: Ллеу был непреклонен. Конан поддержал приятеля.
— Ладно тебе ломаться, образина косматая, — проговорил он, обращаясь к гэтткту. — Покажи нам, куда идти, и дело с концом. А иначе он помрет в твоих горах, но не уйдет, пока их все не облазит и сам не найдет то, что ему так необходимо.
Видимо, непререкаемый авторитет победителя Гориллы Грина и мерзопакостного норркта возымел куда больше действия, нежели все уговоры Ллеу. Во всяком случае, в том, что у Конана хватит сил преодолеть любое препятствие, гигант не сомневался и дал, наконец, согласие отвести их в нужное место. Он бойко рванул вперед, с завидной ловкостью, до которой людям было далеко перепрыгивая с уступа на уступ, протискиваясь в расщелины и поднимаясь, таким образом, все выше.
Что запросто удавалось этому жителю гор, заставляло однако как киммерийца, хоть тот и привык о детства лазать по горам своей скалистой родины, так и, в особенности, Ллеу обливаться потом, но они старались не отстать от косматого гиганта.
Самым сложным оказалось забраться на почти отвесную и к тому же гладкую, как стекло, стену изрядной высоты, по которой гэтткт полз, как муха, невероятным образом цепляясь железными пальцами рук и ног за малейшие выступы и неровности.
— Все… — в конце концов признался Ллеу, распластавшись чуть ниже середины стены и прижавшись к ней щекой. — Я больше не могу…
У парня дрожали руки, и казалось, что еще несколько секунд — и он сорвется вниз. Варвар чувствовал себя несколько бодрее и увереннее, во всяком случае, отказавшись двигаться вверх, он вполне мог преодолеть обратный путь по стене — Ллеу же и на это был не способен.