Улыбка сошла с лица Брандарка, уши настороженно поднялись. Никто в лагере Килтана не понял, что это за звуки, даже он не мог различить неясно произносимых слов, но сразу узнал харграмский диалект.
Он ускорил шаг, оглядывая залитый лунным светом лагерь. В палатках были погашены огни, никто не двигался между ними, но он все еще слышал не только глубокое дыхание и храп спящих, но и непонятное бормотание. Через несколько часов те, кто расположился в этой части лагеря, должны были заступать в ночной дозор, поэтому им нужно было отдохнуть. Из-за этого и костер бодрствовавших был разведен на таком расстоянии, чтобы не мешать спящим. Брандарк опустился на колени и откинул полог над входом одной из палаток.
Базел, с покрытым испариной лицом, дергался и крутился в постели. Его могучие руки так стискивали одеяла, словно он боролся с пытающимися задушить его удавами.
Брандарк замер, различив ужас в голосе своего бессвязно бормочущего друга. Брандарку пришлось узнать страх у себя на родине, в Навахке, поэтому он не презирал его у других. Но это был не просто страх. От страшной муки, слышавшейся в голосе друга, у него по коже пробежал мороз. Протянув руку, он коснулся плеча спящего.
– Хааааххххх! – выдохнул Базел, как тисками сжав запястье Брандарка. Тот даже зашипел от боли.
Но тут глаза Базела открылись, в их туманной глубине забрезжило узнавание, и железная хватка мгновенно разжалась.
– Брандарк? – Голос был хриплый, голова Базела пьяно мотнулась, потом тяжело опустилась на сгиб руки, все еще не отпускавшей запястье Брандарка, другой рукой Конокрад растерянно протирал глаза. – Что? Что случилось?
– Я… тебя хотел спросить, что случилось. – Брандарк говорил шепотом, потихоньку пытаясь высвободить руку.
Базел прянул ушами, посмотрел на свою руку, понял, что в ней, и разжал ладонь. Поглядев на свои пальцы, он сжал их в кулак и тяжело вздохнул.
– Значит, я болтал во сне, – прошептал он, сжав челюсти в ответ на утвердительный кивок Брандарка. Он несколько раз разжал и снова сжал кулак, издал еще один тяжелый вздох и сел. – Умытый кровью воин, не раз ходивший на Равнину Ветров, хнычет ночью, как ребенок, – пробормотал он с горечью.
– Это не был детский кошмар, – сказал Кровавый Меч. Глаза Базела расширились, а Брандарк продолжил: – Не могу точно понять, что ты там говорил, но несколько слов я уловил…
– Да? Ну и что я наболтал? – напряженно спросил Базел.
– Ты говорил о богах, Базел. Не об одном боге. И о колдунах. – Голос Брандарка был серьезным, и Базел хмыкнул, будто его ударили в живот.
Они посмотрели друг на друга, потом Базел взглянул на луну.
– У меня три часа до вахты, так что, наверное, можем все это обсудить, – вяло предложил он.
Они вышли на свежий воздух, устроившись между повозками. Брандарк присел на опущенное дышло, Базел оперся ногой о спицу колеса и положил руки на колено. Они немного помолчали, потом Базел прочистил горло и заговорил:
– Ой, не нравится мне это, Брандарк. Очень не нравится. Что может быть общего у такого, как я, со снами, что мне снятся?
– Мне кажется, – осторожно заметил Брандарк, – ответ зависит от того, что это за сны.
– Да, так и есть. Или так должно быть. – Конокрад скрестил руки на груди. – Дело только за тем, что я не в состоянии вспомнить эти чертовы сны.
– Так это не первая такая ночь?
– Если бы! – мрачно сказал Базел. – Они мучат меня каждую ночь со времени нападения разбойников. Но все, что я могу припомнить, – это какие-то куски и обрывки. Не за что зацепиться, чтобы попробовать разобраться, что это все значит… или чего они от меня хотят.
Брандарк сделал инстинктивное движение рукой, и Базел горько рассмеялся. Брандарк, покраснев, опустил руку. Он хотел что-то сказать, но Базел покачал головой:
– Нет, парень, не беспокойся. Я сам не раз делал тот же жест.
– Не сомневаюсь, – вздрогнул Брандарк: ведь он тоже был градани. – Скажи мне, что ты все-таки можешь вспомнить?
– Очень мало. – Сцепив руки за спиной, Базел начал вышагивать туда и обратно. – Был голос, и могу поклясться, что раньше я такого никогда не слышал. Он что-то мне втолковывал, о чем-то спрашивал, может быть, ему что-то от меня было нужно… – Он пожал плечами, его уши выпрямились. – Еще лицо, которое исчезает, словно дым или туман, каждый раз, когда я пытаюсь на нем сосредоточиться. И кажется, еще о работе или задании, которое надо выполнить, но будь я трижды проклят, если имею хоть малейшее представление, о чем идет речь!
В его голосе звучала досада и угадывался страх, и Брандарк закусил губу. Последнее, с чем бы хотел столкнуться любой градани, – это вещие сны и все в таком роде. Древняя память о предательстве и обманутом доверии заставляла градани содрогаться при одном упоминании о подобных вещах, а ведь Базел бормотал во сне о богах и колдунах, даже если не мог вспомнить своих слов наяву.
Кровавый Меч перестал кусать губу и оперся локтем о колено, подперев подбородок ладонью. Он пытался припомнить, что читал о таких снах. Хорошо, если это просто кошмар, вызванный воздействием ража, но ведь он повторяется каждую ночь!
– Эта работа – или задание, – произнес он наконец. – Ты можешь сказать хоть что-нибудь о ней? Кто-нибудь говорил тебе, что ты должен сделать что-то определенное?
– Если бы я помнил! – простонал Базел. – Это проскальзывает так быстро, остаются только какие-то обрывки…
– Какие обрывки? – настаивал Брандарк.
Базел остановился и наморщил лоб, пытаясь вспомнить.
– Я… я не уверен. – Он говорил очень медленно, и Брандарк чувствовал его желание сосредоточиться. – Что-то о том, чтобы поработать мечом, убить кого-то… где-то. Это точно было, но моя ли это идея, или кто-то пытался мне ее внушить… – Базел пожал плечами, по том медленно поднял уши и склонил голову. – Но сейчас я, кажется, вспоминаю, что было еще… что-то о путешествии…
– О путешествии? Ты собираешься куда-то поехать?
– Вот уж черта с два я поеду куда-нибудь из-за проклятого сна, который я даже не могу как следует вспомнить.
– Я не это имел в виду. Я просто хотел узнать, побуждают ли тебя во сне, чтобы ты куда-то отправился?
– Да ведь так оно и есть! – Базел выпрямился и упер кулаки в бедра, уставившись в ночную тьму. – Чертова штука действительно хочет, чтобы я куда-то ехал.
– Куда? – с ударением спросил Брандарк, и Базел потерянно проворчал:
– Если бы я это знал, то помнил бы и то, что им там от меня надо… И все же…
Он начал быстро ходить взад-вперед, колотя кулаком в ладонь другой руки и уставившись себе под ноги; Брандарк сидел тихо, на расстоянии ощущая интенсивную работу его мысли. Шаг Базела постепенно замедлился, он остановился, покачиваясь на пятках, потом повернулся к Кровавому Мечу и бросил на него пронзительный взгляд.
– Где бы это ни было, – ровным голосом произнес он, – сейчас я туда направляюсь.
– Фробус! – прошептал Брандарк. – Ты уверен?
– Еще как, – мрачно ответил Базел. Брандарк ни когда еще не слышал таких интонаций в голосе друга. Как будто рухнула целая скала и что-то в нем рванулось от нее в испуге. Какое-то время оба молчали.
– Что ты собираешься делать?
– У меня нет наклонности прислушиваться к «велениям судьбы» и всему подобному. – Базел был все еще мрачен, но в нем явно зарождалось какое-то но вое чувство. Он хотя бы частично опознал врага, и свойственное градани упрямство побуждало его бросить вызов. – У меня и так достаточно забот – хватит на дюжину, а ввязаться в дела богов и магов – лучший способ лишиться головы. Не припомню, что бы хоть один бог даже пальцем шевельнул для моего народа, так что и мне нет резона что-то делать ради них.