— Ты подумала о моем предложении? — спрашивает Данте.
— Да, и мой ответ — нет.
— Ты глупее, чем я думал. Это потому, что он сегодня бросил тебе кость? Потому что если это так, то я подтолкнул его к этому решению.
Тон Данте полон ярости.
Интересно, что было за предложение? Я хочу ворваться туда, как бык, но стою на месте, желая получить как можно больше информации. Мой отец давным-давно научил меня, что змея должна проявить терпение, прежде чем нанести удар. Поговорка, которую он забыл, когда получил больше власти.
— Я не собираюсь отказываться от одной помолвки ради другой. Я вообще не хочу, чтобы меня насильно вступали в брак. Почему это так трудно понять всем? — Ее голос повышается.
Этот ублюдок Данте предложил ей выйти за него замуж? Кем, черт возьми, он себя считает?
— Ты совершаешь огромную ошибку. Он будет обращаться с тобой как со слугой. Заставит тебя встать на колени, когда он захочет. Использует тебя, как племенную кобылу, чтобы расширить свою линию. Заставит тебя вооружиться конфеткой, когда ты ему понадобишься, и держу пари, что он будет держать тебя взаперти в доме, когда ему это не нужно. Вы могли бы иметь со мной любую жизнь, которую хотели.
— Давай напомню, он выбрал меня сегодня. Ты же сам сказал, что обманул его.
Я выламываю дверь. — Что, черт возьми, здесь происходит?
Глаза Мирабеллы расширяются, а Данте скрещивает руки и принимает позу шире, как будто я когда-нибудь испугаюсь его.
— Мы разговаривали, — говорит Данте.
— Тебе никогда не разрешается оставаться наедине с моей невестой. Я подхожу к нему с едким взглядом.
Данте смотрит на меня без угрозы — как и положено любому хорошему лидеру.
— Нам нужно было что-то обсудить.
— Что?
Я смотрю на Мирабеллу. Посмотрим, насколько она мне верна.
Я приподнимаю бровь, когда она не сразу отвечает, и говорит: — Данте попросил меня бросить тебя и выйти за него замуж.
Я смеюсь, глухо, горько.
— Действительно?
Я пристально смотрю на Данте.
Он просто пожимает плечами. — Ты не можешь винить меня.
Этот ублюдок только что поднялся на самый верх списка людей, которые, возможно, пытались меня убить.
Я беру его лацканы в руки и двигаю ими вверх и вниз. — О, но я могу винить тебя. Делать предложение обещанной женщине не принято в нашем мире. Вы наверняка это знаете?
— Она отказала мне. Какая разница?
Он отступает назад и опускает руки на мои ладони.
Дверь распахивается, и на пороге стоит канцлер. — У нас здесь проблемы?
Мирабелла прикусывает губу.
Данте бросается к канцлеру. — Нет, сэр. Просто обсуждаем гонку.
— Вы можете обсудить это в спортзале.
Он держит дверь открытой шире.
Мы все выходим. Данте отстраняется, говоря, что ему нужно в туалет, а мы с Мирабеллой идем в спортзал. Как только мы заходим внутрь, я хватаю ее за руку и тащу в темный угол.
— Что, черт возьми, происходит? — Я шиплю сквозь зубы. — Как ты смеешь смущать меня после того, что я сделал для тебя раньше? Выбор ее мог разрушить всю мою репутацию.
— Ничего. Он спросил, я сказала нет.
Она скрещивает руки. Я заставляю себя не восхищаться тем, как приподнимаются ее сиськи.
— Ты уверен, что это все?
Я слишком быстро сдаюсь. Она должна быть наказана за то, что не сказала мне. Как и Данте. Я подхожу к ней ближе, моя рука поднимается к ее щеке, я наклоняюсь и шепчу ей на ухо: — Никогда больше не позволяй мне снова застать тебя в комнате наедине с другим мужчиной, ты меня слышишь?
— Я же сказал тебе, что это ничего. Я могу сказать, что она в бешенстве.
— Ты моя, — напоминаю я ей, прежде чем поцеловать ее под подбородок.
— Боже. — Она отталкивает меня от нее. — Ты мною не владеешь.
Я толкаю нас дальше в угол и ногой раздвигаю ее ноги.
— Что ты делаешь? — Ее глаза расширяются.
Я скользю рукой между внутренней стороной ее бедер и обхватываю ее прикрытую трусиками киску.
— Может, мы еще не женаты, но… — Свободной рукой я беру ее руку с кольцом на пальце. — Это означает, что ты принадлежишь мне, включая эту киску.
Я провожу пальцем по ее центру, и она вздрагивает, ее глаза закрываются.
— Ты такой неандерталец.
Но в ее голосе нет настоящего укуса.
Я провожу пальцами по резинке, так что она обнажается передо мной, и провожу большим пальцем по ее клитору. — Все еще неандерталец? Я могу вытащить тебя отсюда, или мы пойдем куда-нибудь еще. Какой ты хочешь?