— Я узнал, как отличить настоящее золото от дешевого пирита*, — гордо похвастался полурослик. — И еще много чего интересного о добыче драгоценных камней.
— Осталось научиться с первого раза находить собственную спальню, — усмехнулся гном. Глаза его лукаво поблескивали, и Бильбо не обиделся на эту подначку, а вместо этого растянулся на широкой постели и зажмурился, с удовольствием потянувшись.
— Завтра спущусь посмотреть, как трудятся рудокопы, — протянул он. — Можно?
— Конечно, — разрешил король, устраиваясь рядом. Бильбо не преминул осторожно помять напряженные плечи супруга, за что заслужил благодарный вздох. — Только будь осторожен. Ходи только по освещенным коридорам и не лезь под руку моим рудознатцам. Они кирками широко машут, заденут еще…
Торин оказался прав. Рудокопы — народ особенный, даже среди гномов. В большинстве своем они проводят все свои дни и ночи под землей, никогда не выбираясь на поверхность. Звон молота и кайла — единственные звуки, которые доносятся до их ушей — да еще, быть может, дыхание товарища, который в таком же неустойчивом положении висит рядом на длинной страховке.
Тем, кто разведывал новые шахты, приходилось еще тяжелее. Они шли в одиночестве, без света, потому что малейшая искра могла спровоцировать взрыв газа, которым порой заполнялись пустые коридоры.
— Эти ребята почитаются в нашем обществе очень высоко, — говорил Бофур, пока они с хоббитом шли над отвесным обрывом. — Они идут с закрытыми глазами, слушая гору, на ощупь, и учатся у стариков определять кончиками пальцев пустую породу от полной.
— Ужасно, — с состраданием сказал полурослик. — То есть, я хочу сказать, этим парням наверняка приходится очень тяжело! Почему этим не занимаются рабы? Уж прости, но мне казалось, что вы задействуете их на всех тяжелых работах…
— Самое тяжелое мы всегда оставляем себе, — просто откликнулся гном, широко улыбнувшись. — Если господа ежедневно гнут спину наравне с рабами и подвергают свою жизнь смертельному риску, у невольников не возникнет потребности бунтовать. Кроме того, только гном может овладеть мастерством распознавания породы в полной мере. Даже такой способный паренек, как ты, не сумеет проводить дни в полной черноте, ориентируясь только на свое внутреннее чутье.
Хоббит был вынужден согласиться. Рудничное дело — тяжелое, опасное — явно было не для него. Тогда Бильбо решил выяснить, как у гномов обстоят дела с экономикой. Живя в Шире, мистер Бэггинс владел небольшим поместьем и вынужден был научиться считать доходы, чтобы не потратить впустую родительское наследство. Он подумал, что экономика большого королевства, наверное, не слишком отличается от этого — только масштаб разный.
По его просьбе Двалин, слегка смягчившийся к старательному чужаку, познакомил его со своим старшим братом. Седобородый и благообразный Балин заведовал внутренними делами королевства и вел бухгалтерию.
— Добро пожаловать, сынок, — радушно пригласил он, выслушав, зачем пришел Бильбо. — Если ты сможешь не заснуть над многочисленными рядами цифр, я буду рад твоей помощи.
Хоббит уверил его, что очень жаждет найти свое место в королевстве и не желает сидеть сложа руки.
— Это хорошо, — одобрил Балин. — Торин выбрал себе достойного партнера. Не думаю, что он потерпел бы рядом того, кто целыми днями только спал бы и ел. Возьми пока вот эту книгу, почитай. Если что-то не поймешь, спроси у меня.
Книга оказалась журналом учета за последний месяц. Бильбо читал ее, перелистывая страницы и вникая, как мог, в огромные цифры, написанные на страницах. И с каждой секундой этого чтения Бильбо все меньше понимал, как Балин со своими немногочисленными помощниками умудряется со всем этим управляться.
Хоббит при первой встрече подумал, что гномы, раса воинов, способны только на завоевания и убийства. Впоследствии он понял, что им не чужда любовь к красоте и некоторым искусствам вроде пения, рисования и скульптуры. Они могли изготавливать не только грозное оружие и надежные доспехи, но и дивные украшения и предметы быта, которые служили долгие годы. Половина подлунного мира была перед ними в долгу — не как перед завоевателями, но как перед купцами.
А теперь выяснилось, что те, кого полурослик посчитал сперва грубыми варварами, на самом деле сведущи в юридическом деле и многие из них — отличные математики.
Перед глазами Бильбо появилась картина ежедневной жизни Эребора. Каждый день сюда поставлялось мясо пары десятков коров, сотни овец и без счета домашней птицы. Рыбаки поставляли треть пойманной рыбы, пекари из Дейла высылали муку, фермеры из окрестных деревень выращивали для гномов картофель и овощи.
Дважды в день к берегу Долгого озера причаливал паром, на котором ехало несколько гномов-торговцев. Эти опытные купцы давно уже заключили договор с людьми Барда и теперь привозили им без счета украшений, предметов быта и утвари. А возвращались они к вечеру или утром, и паром ломился от ящиков с куриными яйцами, ведер с рыбой и устрицами, с дарами суши и воды.
Балин заглянул через плечо хоббита, убедился, что тот в должной мере проникся величиной поставок из Озерного города в Гору, и улыбнулся.
— Тут указаны только расходы на съестное, сынок. Если хочешь, у меня есть еще книги с учетом наших лошадей и ездовых баранов, книги с учетом изготовленного оружия, журналы прихода и расхода драгоценных камней, ну и списки закупок табака, вина, южных пряностей и свечного сала.
Бильбо вынужден был сдаться. Просидев весь день в компании все понимающего доброго старика Балина, он со стыдом признался, что все то для него пока слишком сложно. Старый гном ничуть не рассердился, а покивал и выразил надежду, что вскоре молодой супруг короля найдет себе дело по душе. Хоббит горячо пообещал навещать старика и помогать ему, чем сможет.
— Это просто невероятно! — взахлеб говорил Бильбо, когда вечером Торин спросил его, что он узнал нового. — Вы, гномы, такие… У вас такое развитое общество! А я, дурак, думал, вы считаете только деньги на войско.
— Солнце моей жизни, если бы мы думали только об изготовлении оружия, то быстро оказались бы с голыми задами и могли бы грызть это самое оружие на завтрак, — заметил король. Обняв полурослика за плечи, он заставил его прижаться поближе и закончил: — Еще мой прапрадед говорил, что армией правит желудок. Я обязан заботиться о пропитании и благоденствии моих подданных, даже рабов. Быть военной расой обходится крайне дорого.
— Мгм, — промычал Бильбо, уткнувшись в грудь короля. — Мне жутко стыдно, господин мой. Я только сейчас понял, что ваши речи о том, что вы главенствуете над другими расами — не пустые слова. Будет ли для меня место в этой огромной цивилизации?
Торин немного помолчал, задумчиво перебирая отросшие пряди волос супруга, а затем промолвил:
— Чтобы наша огромная машина работала, нужно много винтиков и колес. От потери одного колеса механизм не сломается, но утрата нескольких уже приведет к сбою. Я буду рад, если ты пожелаешь стать одним из самых нужных винтиков машины.
Хоббит тяжело вздохнул. Он уже предчувствовал, что заботящийся о нем супруг наверняка даст ему какое-нибудь задание, от которого нельзя отказаться. Так и вышло. Утром Торин переодевался в длинную шубу, которая приходила на смену доспехам в то время, когда он не вел хирд в поход. Дремлющий на постели полурослик услышал голос мужа:
— Думаю, я мог бы попросить Бофура принять тебя под свое крыло. Талант к дипломатии у тебя есть, иначе ты не смог бы уговорить эту бледную змею Трандуила нам помочь.