Я смотрю на телефон и хочу его забрать, но мужчина поднимает его над головой. Я
начинаю дрожать и чувствую, как слабеют мои ноги. Мир вращается, и во второй раз за
сегодняшний вечер я вижу звезды, но в этот раз это не приносит удовольствие.
— Господи, детка, — Стейт подхватывает меня на руки. — Ты мне доверяешь?
Рыдания начинают терзать меня.
— Следуй за нами на ее машине.
Я чувствую, как Стейт лезет в сумочку за ключами. Звук их звона наполняет мои
уши, когда он бросает их.
— Грин, поведешь мою машину.
Он прижимает меня к своей груди на заднем сиденье машины.
— Ты отвезешь меня домой?
— Нет, — шепчет он мне на ухо. — Ты должна доверится и поговорить со мной.
Я закрываю глаза, желая, чтобы все исчезло. Я хочу вернуться домой, к той Бейлор, которой была до воссоединения со Стейтом. Я не хочу, чтобы он был в моей жизни. Это
все портит.
Я не знаю, что происходит и даже сколько времени проходит, прежде чем я прихожу
в себя. Я сижу на диване в доме тренера Пита. Он сидит напротив меня с озабоченным
выражением лица. Мамочка Пити сидит по одну сторону от меня, а по другую — Стейт.
— Как только ты будешь готова, милая. Ты должна рассказать, что случилось, —
успокаивает она меня.
— Им или же копам, — шепчет Стейт, сжимая мою руку.
— А где мой телефон?
— Вот здесь, — Стейт вручает его мне.
Я включаю его и открываю камеру. Есть новое видео, которое длится три минуты.
Оно начинается с того, что я смотрю на свое лицо и я нажимаю треугольную кнопку, чтобы включить, чувствуя ощущение потери Стейта. Я не смогу пройти через это.
Начинает звучать весь этот неприятный разговор, и я съеживаюсь, когда слышу, как
верхняя часть моей коленной чашечки сталкивается с его носом.
— Роу, — шепчет Стейт.
— Я не хотела тебе говорить. Это испортило бы твой футбольный сезон.
— И давно ты это знаешь? — в его голосе явно слышится обида.
— С вечеринки в честь команды.
— Не возражаешь, если я расскажу остальным? — спрашивает тренер.
Я не могу смотреть на Стейта. Он в бешенстве, и я чувствую, как от него исходит
гнев.
— Меня взяла к себе женщина по имени мисс Тами. Она была социальным
работником в моей начальной школе. Это было после того, как Стейта усыновили. Когда я
росла, у меня была прекрасная жизнь. Короче говоря, несколько лет назад она также взяла
к себе маленькую девочку по имени Роу. У нее синдром Дауна, и она подверглась
жестокому насилию со стороны футбольной команды средней школы. Одним из них был
брат Дилана Бернетта.
— Что они с ней сделали? — Стейт злобно рычит.
— Стейт, я не хочу, чтобы это повлияло на тебя, — я с трудом сглатываю. — У тебя
столько всего впереди.
Он хлопает кулаком по кофейному столику перед нами, стекло разбивается, оставив
только раму.
— Все нормально. Продолжай. — Мамочка Пити нежно сжимает мою руку.
— Они делали ужасные вещи, Стейт, — из моих глаз начинают капать слезы. — Ее
родители даже не знали об этом. Ее брат был в команде, и они терроризировали его через
Роу.
— Эту часть мне рассказала мисс Тами. Мне нужно знать, что они с ней сделали.
— Они домогались ее, Стейт, — я подавляю рыдание. — Однажды школьная
медсестра застала ее в школе в страданиях. Она была доставлена в больницу, и из ее
прямой кишки были извлечены предметы. Вот почему она ненавидит футбол.
Я прячу лицо в ладонях своих рук. Каждое слово режет мне язык, когда я вынуждена
его произносить. Долгие и жестокие часы в зале суда возвращаются ко мне вместе с
показаниями и фотографиями. Я ломаюсь изнутри точно так же, как и тогда, когда мы это
испытали впервые.
— С этим мы разберемся. — Тренер Пит встает. — Стейт, теперь в мой кабинет.
Я даже не смотрю на него. Я знаю, что он уходит, когда слышу, как хлопает дверь.
— Ты большая молодец, детка. — Мамочка Пити обнимает меня и держит, пока я
плачу. Ее руки скользят по моей спине и спустя несколько минут она снова говорит.
— Должна сказать, что я впечатлена твоими навыками самообороны. Ты молодец.
— Это результат воспитания на улице, — мне удается выговорить сквозь рыдания.
Гулкий голос Стейта эхом разносится по всему дому, потом тренера, и опять Стейта.
Это продолжается долгое время, пока я больше не могу это вынести.
— Я поеду домой, — я поднимаюсь на дрожащих ногах.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Пожалуйста, — я смотрю на нее сверху вниз умоляющим взглядом. — Я хочу