Я проснулась довольно давно, но из-за отсутствия окон понятия не имела о времени суток. Злило и то, что меня пристегнули к койке, как опасного преступника, и не только наручниками, но и ремнями. Руки покрывали бинты, пряча свежие ожоги, но ни одному пластырю не удастся скрыть злость, которая закипала во мне все сильнее.
Едва не скрипя зубами от накатывающей ярости, я сдерживалась, чтобы не прибегнуть к причуде. Несмотря на дикую усталость, силенки бы отыскала, чтобы не просто вырваться из оков, но и сбить это надменное выражение с лица Старателя. Сжимая до боли кулаки, терпела его хмурый взгляд. От того, что он находился рядом, силы восстанавливались быстрее, как и негативные эмоции, от которых, как казалось, я вот-вот взорвусь.
— Ради твоего же блага, — наконец ответил мужчина.
— Блага? — зашипела я. — Из-за того, что я могу обратиться вновь и кому-то навредить, или же потому, что за мной могут прийти? А?! Отвечай! Ты, кусок дерьма!
— Значит, помнишь обращение? — нахмурился мужчина, проигнорировав мои крики, что разозлило еще сильнее.
— Конечно, я помню… конечно я помню, как твой голос в моей башке повторял «защити Шото любой ценой», конечно, я это помню! Как из-за этого меня едва не вывернуло наизнанку, как все болело, как эта гребанная причуда заставила меня перейти черту. Я все помню, все до последнего момента. О чем ты, блять, думал, если знал, что я способна на такое?! Я себя едва контролировала, чудо, что я узнала Шото по голосу, но я его не видела, все как в тумане!
В голове пусть и туман, но я помнила этот туман, как сражалась с парнем, обладающим причудой голубого пламени. Как одним ударом раздавила его клона, а затем едва не напала на студентов. Злости уже не было предела, меня забила мелкая дрожь от напряжения, и единственное, что оставалось, это прикусить язык. Я должна молчать, но…
— Кто остановил меня? — стиснув в кулаках простыни, я упрямо смотрела на Старателя, подмечая малейшие изменения в мимике. Он напрягся и смотрел перед собой.
— Мы не знаем, но кто-то из Лиги злодеев.
Пришлось перебороть желание зарычать подобно бешеной псине.
— Врешь.
— Я не вру. Я не знаю, кто это.
— Я же говорю, я все помню, так почему ты врешь? — оскалилась я, ощущая приступ удушья и раздражения одновременно. А еще подступающие к глазам слезы. — Воспламенение словом… вот что за причуда меня остановила. Это причуда моего отца… моей сестры!!!
Пусть и дернулась вперед, но ремни удержали меня на месте, как и слабость. Кольца наручников болезненно впились в поврежденные пламенем руки, но эта боль была несущественной в сравнении с ужасом осознания.
— Ты врал мне… все эти годы. Поэтому, да? Поэтому вы не хотели говорить обо мне, афишировать мое имя, верно?!
— Я понятия не имел, что кто-то из твоей семьи выжил.
— Хватить уже врать!
— Я не вру!
Неожиданно повысив голос в ответ, мужчина словно ударил меня невидимой битой по голове, выбив злость. Его неожиданная вспышка гнева подействовала не только на языки пламени, пляшущие у него на плечах, но и на меня. Страх. Словно безмолвная команда «сидеть», «место».
— Поместье Юмемия сгорело в огне, опознать тела было невозможно, поэтому мы решили, что все члены главной семьи погибли. Комитет безопасности приказал молчать об этом деле.
— Ну разумеется. Ты, блять, всех сжег.
— Я не хотел этого, но так получилось. — Грозно скривился Старатель. — Так получилось, что я стал твоим хозяином. Думаешь, я хотел, чтобы мне на шею повесили еще одного ребенка? Ребенка, от которого куда больше проблем, чем пользы, который хотел навредить моим детям…
— Ты, блять, сжег моих родных заживо! Я стала привязана по твоей же вине к убийце моей семьи, а ты еще говоришь, что это моя вина?! Если бы вы, герои, хоть немного думали, прежде чем разбрасываться своими способностями, этого бы не произошло! Если я тебе так осточертела, то почему не разорвать эту связь, ты же ее и установил. Как-то. Я не знаю как! Никто не говорит, как эта гребанная связь устанавливается!
— Да, я хотел, но в отличие от злодеев, у героев есть обязанности, герои следуют закону в интересах правительства, и я не могу разорвать эту связь. Таков приказ свыше.
— Охереть логика, — зашипела я, упав на подушки и отвернувшись. — Ну теперь-то вы меня что, совсем в подвале запрете? Если моя сестра жива… теперь понятно. Она ведь в Лиге злодеев, так?
— Не удивительно, учитывая ваше происхождение.
Он издевается что ли? Признаться, я опешила от услышанного, но глянув на мужчину, удивилась сильнее, потому что по его виду и не скажешь, что он осознавал суть произнесенных слов. Мало того, что заклеймил мою сестру преступницей, даже не разобравшись в ситуации — вдруг ее шантажировали? — так еще и меня наградил клеймом злодея. Потому что мы родились в семье бандитов, мафии.