— Если это действительно была твоя сестра, велика вероятность, что она возглавила остатки семьи Юмемия. Тебя она не забрала лишь потому, что ты бы ослабла, находясь вдали от меня, и вероятно, погибла бы.
Злость. Как же быстро от нее остались тлеющие угли. Что не говори, но Старатель обладал невероятной способностью подавлять других людей. Поэтому, чувствуя лишь безысходность, на фоне которой гнев подрагивал, как рыба, выброшенная на берег, я прикрыла глаза.
— И что теперь? — спросила я. — Запрешь меня в подвале или как? Посадишь на цепь, чтобы я не убежала?
— Ты не сможешь убежать, твоя причуда не позволит. Держать тебя взаперти также бессмысленно, раз твоя сестра не забрала тебя…
— Ее зовут Аямэ.
У этой девушки было имя — имя и смутные воспоминания из прошлого это все, что осталось у меня. Как она сейчас выглядела? Сохранила ли былую решительность, которой все так восхищались, а еще нежность и улыбчивость? Ей нравилось носить традиционную одежду, брат всегда говорил, что она похожа на принцессу в таких нарядах. А меня называл чучелом. Маленький балбес.
— Ключ от наручников здесь, — указав на прикроватную тумбочку, сообщил мужчина. — Я дам разрешение, чтобы тебя освободили.
— Сам боишься что ли?
— Не хочу устраивать сцен. После такого обращения тебе потребуется восстановить силы, поэтому можешь пока не выходить на работу.
— Вот так честь.
— Твои вещи тоже здесь. Об остальном поговорим позже, когда придешь в себя и успокоишься.
Я уже не видела смысла скалиться. Для него мои переживания все равно что пустой звук, истерика. Какая разница, если потеряла семью, они же злодеи, верно? А я, такой решительный герой, не понимаю твоих жалоб, ты должна быть благодарна, что вообще осталась жива, бла-бла-бла. Так что ли?
Аямэ… ты спасла меня от безумия, показала себя, и ради моего же блага оставила с этим монстром. Какого тебе было? Вновь оставлять меня с ним. Или же ты винишь меня? Что я, отвернувшись от прошлого и семьи, предпочла сдаться и покорно водить себя на невидимом поводке. Но почему ты избегала встречи со мной? Оберегала издалека. И как понимать эту странность с поджигателем? Наша с ним встреча в клубе не случайна, наверняка он выследил меня… зачем?
Господи, от такого количества вопросов голова шла кругом. Аямэ жива, и этого хватало, чтобы мозг взорвался. И как теперь быть? Старатель не позволит мне теперь так просто уходить куда попало. Черт… почему?… Почему?! ПОЧЕМУ?! Почему именно этот человек? Будь проклята эта причуда! Мама, папа… твою мать!
Захотелось ударить кулаком о матрас, но наручник удержал руку. От боли, вгрызшейся в запястье, в глаза ударили слезы. Подобной опустошенности я уже давно не испытывала, словно розовый пузырь, в котором я жила, разорвался, и проблемы накрыли меня с головой. Даже слезы не утереть, они просто скатывались к вискам на уши.
Не факт, конечно, что Старатель знал, как можно разорвать связь. Но учитывая, что он даже не спешил делиться, как установил ее, все сейчас против меня.
Я уже настолько обессилила, что потеряла связь с окружающим миром, тупо смотрела в потолок и запоздало услышала звук открывающейся двери. Признаться, даже реагировать не хотелось.
— Наги?
Ну, не полиции же мне ожидать, верно? Хотя уж лучше бы меня застал в таком подавленном состоянии офицер. Надеюсь, что хоть глаза не слишком раскраснелись от слез.
— Не жмись у двери, я не кусаюсь, — не глядя на Шото, пробормотала я, продолжая буравить потолок безразличным взглядом. — Лучше помоги мне снять эти ремни. Ключ от наручников на тумбочке.
— Ты в порядке?
— Да, ни на кого не наброшусь.
Прикрыв за собой дверь, парень направился за мной, подобрав с тумбочки ключ, однако мне показалось, что он двигался как-то нерешительно. Боится меня что ли? Хотя, многого хочу, у него же друга похитили, а я еще и помешала спасти его…
Чуть обернувшись, присмотрелась к его понурому выражению лица, как Шото молчаливо расстегивал ремни, удерживающие меня на койке. Он словно летал в облаках, не смотрел мне в глаза, а когда потянулся к наручникам, помедлил. Черт. Он серьезно меня боится? Просто потрясающе.
— Слушай, все нормально, я не причиню тебе вреда, уже пришла в себя.
— Твои руки… их не вылечили?
Говорю одно, а слышу в ответ другое. В недоумении опустив взгляд к перебинтованным пальцам, помедлила секунду, а затем вновь посмотрела на парня. Все еще хмурился, как если бы болел его ожог, а не мой.