Джулианна плакала, выглядя такой идеальной и великолепной с полным ртом моего члена. Мой пресс сжался, когда я почувствовал, что моя кульминация быстро приближается. Дерьмо.
Я вырвался как раз вовремя, чтобы выстрелить спермой в губы и подбородок Джулианны. Она была довольно беспорядочной, и я восхищался своим произведением искусства.
Ее щеки были залиты слезами, лицо было покрыто моей сущностью — выглядело совершенно завораживающе, как покорная.
Грудь вздымалась, я сжал кулаки на бедрах.
— Раздевайся, — сказал я, сдерживая голос. Хотя я чувствовал что угодно, только не спокойствие.
Джулианна быстро расправилась со своей одеждой, небрежно бросив ее на пол, прежде чем встать на колени между моими ногами. Ее глаза метнулись к моему ремню, когда я протащил его через петли брюк с громким свистящим звуком.
Ее нежное горло шевельнулось, когда она с трудом сглотнула.
Ее серые глаза широко распахнулись, когда я обернул ремень вокруг ее шеи.
— Хочешь использовать стоп-слово? — серьезно спросил я.
— Нет, — подтвердила она, затаив дыхание.
Слава гребаному Господу за это.
Джулианна захныкала, когда я затянул пояс вокруг ее шеи и притянул ее ближе к себе. Она охотно кончила, ее тело раскраснелось, а по коже побежали мурашки.
У Джулианны не было черной вуали, за которой можно было бы спрятаться.
Она была обнажена и открыта для меня, на ее бледной коже не было ни единого стежка одежды.
Уязвимая.
И такая чертовски красивая; было больно смотреть на нее.
Джулианна
Моя рука метнулась к шее, где его ремень обвивал мое горло. Киллиан мрачно цокнул, и мои бедра сжались. Я была такой мокрой, болезненной и нуждающейся.
— Как ты заплатишь за свои грехи, Джулианна? Как далеко ты отпустишь меня? — Его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, сжав достаточно сильно, чтобы я почувствовала, насколько он силен, но не настолько, чтобы причинить реальный вред. — Сколько ты позволишь мне причинять тебе боль?
Я сглотнула, прежде чем встретиться с ним взглядом.
— Как далеко ты можешь зайти, Киллиан?
Его глаза потемнели.
— Ты не хочешь знать, принцесса.
— Покажи мне, — хрипло попросила я.
Его губы изогнулись в злобной ухмылке.
Стук.
Мое сердце пыталось выпрыгнуть прямо из груди.
Киллиан встал, потянув меня за ремень. Быть под контролем этого мужчины, который был так уверен в своей шкуре и так самоуверен в своей похоти, это заставило меня почувствовать себя уязвимой.
И безопасной.
Теплой и защищенной.
Стук. Стук.
Он подвел меня к кровати, а затем жестом пригласил меня залезть на нее.
— Встань на четвереньки, Джулианна.
Я быстро приняла то положение, в котором он хотел меня видеть. На четвереньках, спина выгнута, задница в воздухе. Его пальцы скользнули по изгибу моей спины, затем между ягодицами, прежде чем коснуться моих влажных губ, моей самой чувствительной плоти.
Его прикосновение исчезло с моей кожи, а потом я услышала шорох где-то в комнате. Ящики открываются и закрываются.
Стук. Стук. Стук.
Я была встревожена, но предвкушение скользило по моему лихорадочному телу. Я ждала боли, желая ее… страстно желая ее. Секунду спустя позади меня снова встал Киллиан. Его тепло окутало меня. Безопасно.
— Боль субъективна, — медленно сказал он. — Но это будет больно.
Я слегка повернула голову в сторону и увидела расческу в его руке.
О. Мой разум стал пустым, кровь гудела между ушами, а сердце сильно колотилось о грудную клетку.
Мои пальцы обвились вокруг простыни как раз в тот момент, когда он опустил заднюю часть щетки для волос на мою левую ягодицу. Сначала я услышала звук удара щетки о мою плоть. Затем я почувствовала ожог.
— О Боже, — захныкала я. Внезапная жгучая боль застала меня врасплох. Я была готова к следующему, когда он приземлился на мою правую щеку. Я задохнулась, мое тело выгнулось.
Он провел ладонью по моей заднице, его прикосновение охладило мою горящую кожу.
— Искупи свои грехи, жена, — прохрипел он.
Я молча кивнула.
Боль пронзила мою кожу, и слезы потекли по моим щекам.
Киллиан не медлил и не был мягким. Он наказал меня, жестоко. Расческа ударяла меня по заднице снова и снова, пока не стало казаться, что моя плоть распухла и загорелась.
Агония каким-то образом смешалась с удовольствием. Это было почти привыкание. Это была утонченная боль, мои вены горели огнем и похотью. Моя влажность покрыла внутреннюю часть моих бедер.
Это было настоящее наказание.
Было так больно.
И так хорошо.
Я сбилась со счета, сколько раз Киллиан ударил меня щеткой по заднице. Но вскоре мне стало все равно. Я просто хотела чувствовать.