Так я и сделала.
Я всхлипнула, когда боль пронзила мое тело, а затем последовала сладкая боль удовольствия. Мой оргазм скользнул по моим венам, и я приблизилась к пику, свисая с края, ожидая его разрешения упасть.
Зрение помутилось, сознание как-то сникло, и глаза закрылись. Это было все, чего я жаждала, все, что мне было нужно.
Где-то на заднем плане я услышала, как что-то ударилось о землю, а затем мой муж оказался на мне. Покрывая мое тело своим. Оседлал меня, как жеребец, который хотел спариться со своей кобылой.
Его эрекция коснулась моей чувствительной плоти между бедрами, пронзая мое отверстие, но еще не проникая внутрь.
— Моя милая жена-мазохистка, — прорычал Киллиан мне на ухо. В его голосе была безошибочная гордость, и я наслаждалась ею.
Я так долго гонялась за неизвестным релизом, не зная, что это именно то, что мне нужно. Я нашла спасение здесь, на четвереньках. В объятиях Киллиана.
Его рука обвилась вокруг ремня, и он оттянул мою голову назад, заставляя мое тело выгибаться дугой. Его ворчание было единственным предупреждением, которое я услышала перед тем, как Киллиан протаранил тугую оболочку моего клитора. Один мощный толчок.
— Джулианна. — Мое имя слетало с его языка, как безмолвная молитва.
Мои губы разошлись в безмолвном крике, и мой оргазм пронесся сквозь меня. Я содрогнулась от того, насколько интенсивным был мой оргазм. Мои колени подкосились, и я рухнула. Киллиан зажал меня под своим телом, когда он колотился внутри меня, как дикий зверь. Больше не сочинено и не содержится.
Удар. Удар. Удар.
Его пальцы почти болезненно впились мне в бедра, и я знала, что завтра будет синяк. Мой муж манипулировал моим телом, заставляя меня испытать еще один оргазм. У меня перехватило дыхание, а глаза затуманились, когда меня поразил второй оргазм. Быстрый и тяжелый.
Звук столкновения двух тел эхом разносился по стенам его комнаты.
Его ворчание; мои стоны.
Его стоны, мои хныканья.
Киллиан кончил с громким стоном, войдя в меня по самую рукоятку, и только после этого опустился на меня.
Грудь вздымалась, наши потные тела были сплетены вместе...
Я никогда не чувствовала себя более защищенной или более желанной, чем в этот момент.
Я находила красоту в боли. Наслаждение в агонии. И спасение в жестоких, но изысканных прикосновениях моего мужа.
ГЛАВА 27
Джулианна
— Ты заставляешь меня чувствовать себя некомфортно. Не мог бы ты отступить, пожалуйста? — сказала я парню, который был примерно моего возраста, когда он втиснулся в мое личное пространство. От его дыхания пахло алкоголем, и я скривилась.
В доме было шумно с пьяными молодыми людьми. Почему я убедила свою сестру прийти на эту вечеринку? Это была плохая идея, и в тот момент, когда я переступила порог, я поняла, что возненавижу ее. Это было слишком громко, и в воздухе стоял тяжелый запах пота и алкоголя.
Это встревожило меня.
— О, да ладно, — прохрипел он, проводя пальцами по моему животу. — Ты смотрела на меня. Не играй в недотрогу.
Смотрела на него? Когда? Я не знала, кто он такой, и даже не помнила, чтобы смотрела на него. Страх разлился по моим венам, и я толкнула его в грудь, но он даже не пошевелился.
У меня перехватило дыхание, а сердце рванулось к горлу, когда его рука скользнула под мою рубашку, по моей голой коже.
— Нет! Отпусти меня сейчас же.
Он зарычал в ответ, его лицо окаменело от моего отказа поддаться его агрессивным прикосновениям. Он впечатал меня в стену, и мой затылок ударился об нее. В ушах у меня звенело, а в глазах помутнело.
Я почувствовала влажные губы на своем горле, и тогда это произошло.
Его оторвало от меня, и Грейслин встала передо мной, прикрывая мое тело своим. Мои глаза расширились, когда моя сестра отпрянула назад, а затем ее кулак столкнулся с его лицом. Я услышала звук ломающихся костей, и он завыл.
— Она сказала отпустить, неудачник. Какого черта. Нет - это нет, — шипела она. Парень растянулся на полу. Он издал болезненный стон, а его глаза закатились обратно в голову.
В суматохе толпа обратила внимание на нас, и мои колени подкосились. Грейслин схватила меня за локоть, потянув сквозь потные тела. В тот момент, когда мы вышли из шумного дома и нас окутал свежий воздух, я, наконец снова смогла дышать.
— Дерьмо, — проворчала моя сестра, пожимая правую руку. — Кажется, я сломала руку. О, черт, это больно.
— Что? — Я задохнулась, осторожно потянувшись к ней, чтобы посмотреть. Она была красной, но быстро переходило в фиолетовый оттенок и рука уже опухала. — О, нет. Она не выглядит хорошо. Мне очень жаль.