Каждый секрет, который был с ним, должен был раскрыться мной.
Может быть, нам с Мирай следует оставить мертвые души на покой и позволить секретам быть похороненными вместе с ними. Но блин, пальцы чесались все знать.
Я не знала, почему меня так заинтересовала их история. Но я чувствовала это глубоко внутри себя.
Я хотела знать.
Мне нужно было знать.
Я была одержима этим в течение недели.
Мое внимание привлекла небольшая квадратная шкатулка для драгоценностей. Я потянулась к ней, но ее дно прилипло к поверхности.
Заинтересовавшись, я обхватила ее пальцами, борясь с красивой коробочкой, словно она была приклеена к комоду. Легким движением моего запястья он повернулся в сторону и раздался щелчок, который заставил меня остановиться, а затем… ящик в комоде открылся, обнажив стопки книг и… писем?
Не просто случайные буквы. Они были написаны от руки; некоторые были запечатаны в конверты, а другие были сложены в кучу и связаны несколькими тонкими веревками.
— Черт возьми, ты нашла письма! — Мирай практически завизжала, вставая рядом со мной. — Я догадалась…
Мое сердце врезалось в грудную клетку, словно ураган, а ноги подкосились.
Секреты Арабеллы… и ее история любви были здесь. Написано на этих страницах.
Я вынула стопку из ящика, и мускусный запах старых книг и бумаг ударил мне в нос. Письма были такими старыми, что некоторые из них были помяты и разорваны. Черные чернила закончились, слегка потускнели на коричневой бумаге, но я все еще могла разобрать слова.
На бумагах было много складок из-за того, что их столько раз сгибали и разворачивали.
На письме были какие-то пятна… заплаканные?
— Это буквально жизнь Арабеллы в твоих руках, — с благоговением сказала Мирай.
Мои пальцы коснулись первой буквы, той, что была наверху стопки. Я восхищалась каллиграфией маркизы Вингинтам, моими глазами, ласкающими каждое слово скорописи, аккуратные штрихи пера, сделанные много лет назад.
Дорогой муж,
Мои мысли наполнены тобой.
Твоя ненависть ко мне, потому что я взяла то, чего ты желал больше всего.
Твой красивый лик,
Твои крепкие руки,
Твоя злая улыбка,
И твои нежные глаза.
Я хочу верить, что ты создан для меня и наши души едины.
Но как я могу так думать…
Когда ты все еще думаешь о ней, когда спишь со мной.
- А
Итак, я потерялась в истории любви, которая не была моей собственной, но она звала меня.
Манила меня обещанием трагедии.
Затащила меня в глубины отчаяния.
И соблазнила меня своей прекрасной печалью.
ГЛАВА 6
Джулианна
Шесть месяцев спустя
Мы потерялись,
в безумии любви.
Как утренний мороз,
в зимние дни.
Твоя любовь холодна,
если только,
Нашу историю можно было предсказать.
Боль не была бы тройной.
- А
Я сложила полуразорванное письмо и положила его рядом с бедром, на подоконник. Я провела неделю, читая каждое письмо и стихотворение, написанное Арабеллой, и с каждым выцветшим словом, которое я читала, они затягивали меня все глубже в ее жизнь и ее разбитое сердце.
Я просмотрела коричневые бумаги, выбирая стихи, которые мне понравились больше всего. Иногда, потому что я была так прожорлива к боли, я перечитывала ее стихи. Как сегодня.
Маркиза Вингинтам жила в нищете. Она влюбилась в мужчину, который не мог вынести ее прикосновений. Она любила мужчину, который оплакивал другую женщину.
Жизнь Арабеллы была одинокой, и с каждым ребенком, которого она теряла, она отчаянно нуждалась в привязанности своего мужа только для того, чтобы в конечном итоге оказаться с его холодными глазами и лишенными любви руками. Она предлагала ему свое тело днем и ночью, потому что это был единственный момент, когда она чувствовала себя рядом с мужем.
Тем не менее, его страсть была зарезервирована для его возлюбленной, а не для его жены.
Арабелла умерла в одиночестве.
Она сделала последний вздох под беседкой, которую Элиас построил для своей возлюбленной.
Какой жестокой может быть судьба, но я понимала лучше, чем кто-либо другой.
Я посмотрела в окно, где были конюшни. За последние четыре месяца я оказывалась в частной библиотеке Арабеллы чаще, чем в своей собственной. Вид здесь был прекрасным, когда я наблюдала, как конюх работает с лошадьми.