Я так погрузилась в печальную историю любви Арабеллы, что забыла, какой трагичной была моя собственная. Было бы легко свалить вину на этот проклятый замок, но настоящая причина была в моей собственной лжи и обмане.
Какая-то сила давила на мое тело, подпитывая мое истощение. После стольких дней борьбы с этим я сдалась.
У меня больше не было сил продолжать борьбу, потому что я находила утешение в холоде пустой пустоты. Онемение было лучше, чем чувствовать слишком много.
Я вспомнила бурю внутри себя, водоворот эмоций. Как я смотрела в зеркало, и каждый раз, когда я видела свое отражение, я не знала, кто смотрит в ответ.
Моя вина звенела во мне цепью сожалений. Кандалы на лодыжках тянули меня под своим весом. Моя потребность в искуплении больше не шевелилась среди руин моей разбитой души.
Моему раскаянию пришел конец.
Потому что я нашла спасение. Или я думала, что нашла.
Мое спасение было лишь красивой иллюзией.
Потому что теперь, когда я действительно потеряла Киллиана, я не знала, что еще делать с собой. Я больше не знала, какова моя цель.
Для чего жить?
Как чувствовать …
Я просто… не знала.
Потерявшись в море замешательства, я сдалась оцепенению, грызущему мою плоть.
В моей душе воцарилась тишина, которую я никогда раньше не ощущала. Это не было умиротворением. Она была жуткой и... тревожной. Как будто тишина не принадлежала мне.
Я почувствовала холодок в жилах, холод, заставивший все нервы моего мозга замереть. Это было похоже на бесконечную темную пустоту, которая поглощает все, поэтому я ничего не чувствовала. Полная пустота. Ничто не могло утихомирить мою полую душу, которая ползла в тени, подальше от любого человеческого общения, потому что бесплодие было настолько всепоглощающим, что я не могла притворяться, что все в порядке.
Потому что ничего уже не будет хорошо.
Призрак моей сестры все еще преследовал меня.
Я заставила Киллиана меня ненавидеть.
Я оттолкнула Мирай и Эмили, закрывая перед ними дверь больше раз, чем могла сосчитать. Они пытались дотянуться до меня, но не знали, что я яд.
Что я могу сжечь их. Что я только испортила жизнь. И их я бы тоже уничтожила, потому что только на это я была способна.
А теперь я была одна. Снова.
Наедине с призраками этих замков, шепчущими мне в уши. Наедине со своими пустыми мыслями.
Мои босые ноги шлепали по мокрой траве, унося меня прочь.
Бездумно.
Быть где угодно, только не в проклятых стенах этого замка.
Быть вдали… от молчания Киллиана.
Чтобы быть свободной от таких мучений.
Я с опозданием поняла, что нахожусь в конюшне, когда ржание лошади донеслось до моих ушей. Мой взгляд метался по стойлам в поисках моей кобылы.
Но поиски были напрасны - Рагны здесь не было. Меня пронзила боль. Глаза горели, но слезы не падали. Да и не было их больше.
Цербер топнул копытами, привлекая мое внимание к себе. Я потянулась, погладив его по морде.
— Ты скучаешь по ней? — сказала я черному жеребцу. В ответ он громко, влажно выдохнул.
— Да, я тоже. — Я провела рукой по его боку. Его черная шерсть была теплой и гладкой под моими пальцами. Утешительно. — Как ты думаешь, как она себя чувствует? Думаешь, она тоже по нам скучает?
Цербер, который обычно был сварливым, молча уставился на меня. Как будто он понял, что я говорю, и он пытался общаться со мной.
Так что я рассказала ему секрет.
— Иногда мне хочется убежать. Уйти куда-то так далеко, перестать существовать, — прошептала я срывающимся голосом. — Чтобы отключить свои эмоции и всю эту вину.
Я провела пальцами по его шелковой гриве.
— Ты хочешь убежать?
В тот момент, когда я сказала эти слова, что-то изменилось внутри меня. Сильная потребность в… чем-то неизвестном. Я не знала точно, когда это произошло и почему я это сделала, но каким-то образом Цербер вырвался из своего стойла, его большое тело двигалось вокруг меня причудливым кругом.
Я протянула руку, и он уткнулся лбом в мою ладонь.
— Ты когда-нибудь просто хотел быть свободным, Цербер?
В ответ он тихонько фыркнул. Я залезла на стог сена, чтобы быть на уровне глаз жеребца, раз уж он такой высокий конь. Трясущимися руками я схватила Цербера и перевернулась ему на спину. Я устроилась против него, без седла. Без повода. Между нами ничего не было, только я и он.