Я решил, что она наконец-то наступила.
Я должен был проверить Цербера этим утром. Хоть он и был упрямым и бесстрашным конем — сварливее большинства жеребцов — он точно не любил бури. Он, должно быть, чувствовал, что это приближается. Его чувства были очень острыми.
Но присутствие Цербера слишком напоминало мне Рагну. Живой образ Джулианны, плачущей и умоляющей меня не забирать ее кобылу, пронесся в моем измученном мозгу. Чувство вины грызло меня, но я зажмурил глаза, прогоняя воспоминание прочь.
Джулианна хотела причинить боль … она отчаянно хотела искупить свои грехи. Ну, я сделал это чертовски легким для нее.
Выплеснув остатки виски себе в горло, я грохнул пустой стакан на журнальный столик. Я должен был перестать думать о своей жене.
Ее серые глаза.
Ее полные губы, которые просили, чтобы их поцеловали.
Пришлось перестать думать о том, как сильно я хотел сосать и кусать ее нежную челюсть и тонкую шею, оставлять свои следы… и раскрашивать ее бледную кожу своими синяками.
Пришлось перестать хотеть ее — нуждаться в ней.
Мой член запульсировал при этой мысли, и я поерзал на стуле. Проклятье.
Мертвая или живая, Джулианна трахала меня с головой.
Я сжал кулаки и откинул голову на спинку стула, глядя в потолок. Она слишком сильно контролировала меня, и в этом была проблема.
Любовь сделала меня слабым.
Слабым для нее.
Должно быть, я задремал, потому что следующее, что я помню, это то, что я проснулся от того, что кулаки стучали в мою дверь. Неистово.
— Дверь открыта. Заходи, — ответил я хрипло. Это должен был быть Самуэль. В любом случае, он был единственным, кого пускали в мою комнату.
Пока я был на острове, Самуэль держал меня в курсе событий внешнего мира. Здоровье моего отца и наш бизнес, и это лишь некоторые из них.
Мой ассистент присылал мне подробные электронные письма каждый день, а Самуэль давал мне краткое изложение вещей. Но он уже сделал это на сегодня, сегодня утром, пока я завтракал.
Итак, что же было так срочно сейчас?
Дверь с грохотом распахнулась, и я рванулся вперед на своем стуле.
— Что за херня…
Это был не Самуэль, ладно.
Это была Мирай, внучка Эмили. Она ворвалась в мою комнату, тяжело вздымаясь, и в ее глазах была паника.
— Джулианна, — выдохнула она.
Мое тело напряглось при ее имени.
— Что?
Мирай сглотнула, ее дрожащие руки прижаты к груди. Бедняжка выглядела совершенно обезумевшей, и у меня свело живот.
— В чем дело? Что случилось с Джулианной? — Я рванулся вперед, отталкивая стул, чтобы встать. Я возвышался над девушкой. — У нее был еще один приступ? Я позаботился о том, чтобы переселить Рани на две комнаты ниже ее. Я говорил тебе это на прошлой неделе.
Рани была главным врачом, всегда присутствующим на острове Роза-Мария. Но она жила на противоположной стороне замка, слишком далеко от Джулианны — на всякий случай. После припадка на прошлой неделе я позаботился о том, чтобы переместить Рани поближе к ней.
Мирай покачала головой.
— Нет, приступов не было. Насколько я знаю, не было. О Боже, раз уж ты об этом заговорил, что если... черт, — сказала она, еще больше запаниковав. Ее глаза наполнились слезами, щеки раскраснелись от страдания.
— Не могла бы ты просто сказать мне, что, черт возьми, происходит? — прошипел я. У меня не было времени на игры и истерики.
— Джулианна пропала, — прохрипела Мирай.
Я моргнул, прежде чем мой желудок упал. Моя комната качнулась на секунду, прежде чем мир снова выровнялся.
— Что ты только что сказала?
— Я пошла к ней сегодня утром, чтобы дать ей завтрак. Джулианна отказалась. Она и вчера ничего не ела, — торопливо объяснила она. — Я вернулась на обед, несколько раз постучала в ее дверь, но когда она не ответила, я вошла и обнаружила, что ее комната пуста.
Мирай замолчала, сдерживая всхлип.
— Она не выходила из своей комнаты уже неделю. Вот я и подумала, что это странно. Я пошла искать ее везде, где, как мне казалось, она могла быть. В библиотеке. В комнате Арабеллы. Но я нигде не могла найти ее. И… а потом я сказала бабушке, что все служанки отправились на ее поиски, но ее нигде нет в стенах замка.
Я уже уходил, прежде чем она успела закончить свой рассказ. Мирай выкрикнула мое имя, но я бросился бежать, страх сильно бил меня в грудь. Я слепо побежал по коридору и по лестнице, имея в виду только одну цель.
Мирай сказала, что Джулианну нельзя найти нигде в замке. Это могло означать только одно — она ушла. И если бы я знал свою жену так, как я думал, было бы только одно место, куда она отправилась бы.