Это означало бы, что Цербер не оттолкнул ее, потому что, если бы он это сделал, были бы серьезные травмы. Она сама, должно быть, случайно упала с его спины и потеряла сознание.
Я взял Джулианну на руки и встал на трясущиеся ноги. Закрепив ее на Цербере, я снова запрыгнул ему на спину и пустил его в медленный галоп, чтобы не слишком толкать Джулианну.
Когда я вернулся в конюшню, Стивен и Гидеон уже были там. Я спешился первым, а затем потянулся к Джулианне, пока Гидеон держался за Цербера.
— Когда мы увидели, как ты и Цербер бросились в лес, мы подумали, что Джулианна ушла именно туда, — объяснил Стивен. — Я уже сказал Эмили, и она наполняет ванну теплой водой. Поторопись.
Я кивнул, снова взял Джулианну в свои объятия и вошел внутрь. Когда я добрался до ее комнаты, там кипела жизнь. Там была Мирай с почти безумным выражением лица, и она вздохнула с облегчением при виде промокшей и обмякшей Джулианны в моих руках.
— Я наполнила ванну. Ее нужно немедленно согреть, — сказала Эмили.
Я кивнул.
— Все вон, пожалуйста.
Я не обращал на них больше внимания и прокрался в ванную. Сев на край ванны, я усадил Джулианну к себе на колени и быстро избавил ее от мокрого платья. Тот факт, что она совсем не шевелилась, меня беспокоил.
Ее тело было слишком холодным, а дыхание слишком поверхностным. Как долго она была без сознания под дождем? Два часа?
Я чертовски надеюсь, что нет. Один час был слишком долгим, не говоря уже о… двух чертовых часах.
Как только она была обнажена, я осторожно опустил ее в теплую воду. Убедившись, что она не соскользнет под воду, я быстро избавился от собственной одежды и забрался в ванну позади нее. Вода была почти слишком горячей, но идеально подходила для замерзающего тела Джулианны.
Согреть ее было важно. Чтобы ее кровь снова циркулировала по телу, теплая и живая.
Джулианна оставалась без сознания, пока я прижимал ее спиной к своей груди, ее маленькое и хрупкое тело лежало в моих руках. Я быстро помыл ее шампунем и вымыл волосы, внимательно проверяя, нет ли травм. Открытых ран и ушибов не было.
Слава гребаному Господу.
Я сидел с ней в ванне, пока вода не начала остывать. Вода хлынула в сторону, когда я встал с Джулианной на руках. Я быстро обернул ее полотенцем, прежде чем отнести на кровать.
Мой взгляд на мгновение метнулся к камину, и оказалось, что кто-то был достаточно умен, чтобы разжечь огонь. В комнате было жарче, чем обычно, но Джулианне все еще было слишком холодно, на мой взгляд.
Я забрался в кровать рядом с ней, подоткнув одеяло вокруг нас. Не особо задумываясь об этом, потому что я действовал чисто инстинктивно, я обвил ее своим телом.
И вскоре с помощью огня, двух тяжелых одеял и тепла моего тела кожа Джулианны стала теплеть. Ее губы были уже не голубыми, а бледного цвета.
Как только она согрелась, началась дрожь. Ее тело буквально содрогалось от дрожи с головы до ног. Ее зубы яростно застучали, и Джулианна захныкала.
Моя грудь сжалась, когда ее веки распахнулись, и она уставилась на меня ошеломленными и растерянными глазами.
— Киллиан… — слабо пробормотала Джулианна.
Моя рука обвила ее бедра.
— Я здесь, принцесса.
— Холодно, — пробормотала она.
— Я знаю. — Я провел большим пальцем по ее челюсти. — Я собираюсь тебя согреть. С тобой ничего не случится. Я не позволю.
Моя жена еще сильнее прижалась к моим рукам, прижавшись лицом к моему горлу. Знакомая поза ударила меня, как приливная волна, старые воспоминания так жестоко пронзили меня. Но я оттолкнул их.
Ее глаза снова закрылись, и она издала еще один тихий всхлип. Еще одна дрожь пронзила ее тело. Джулианна провела рукой по моей груди, ее пальцы впились мне в плоть. Как будто она отчаянно искала моего тепла.
— Я держу тебя, — заверил я ее, хотя не думал, что она меня слышит.
Через несколько часов я проснулся от беспокойного движения Джулианны, душераздирающих всхлипов и тихих криков. Я не спал несколько часов, наблюдая за ее дыханием; ее озноб превратился в легкую дрожь, пока ее тело не согрелось настолько, что дрожь утихла.
Я даже не понял, что как-то задремал.
Приподнявшись на локте, я изучал Джулианну, чтобы найти ее мокрой от пота, ее лоб был нахмурен от боли, а челюсть сжалась от боли.
Я коснулся ее щеки, чтобы найти ее горячей. Это было бы хорошим знаком, если бы ее не лихорадило.
Чертов ад!
Я встал с кровати, быстро натянул спортивные штаны, которые Самуэль оставил для меня ранее, и позвал Рани.
Она снова вошла в комнату и еще раз тщательно проверила Джулианну.
— У вашей жены лихорадка. Я бы сказала, что это нормально, но вам придется внимательно следить за ней, — мрачно сказала Рани. — Особенно с ее историей эпилепсии, Джулианна будет склонна к судорогам в этом состоянии.