Скользя свободной рукой по ее животу, я проникаю между ее ног, раздвигая пальцами ее складочки. Она уже мокрая, и мои два пальца с легкостью проникают в ее киску, пока я продолжаю дразнить ее грудь, покусывая, посасывая и облизывая все, что мне нравится.
Отпустив ее сиськи, я приподнимаюсь, чтобы видеть ее лицо, пока я трахаю ее пальцами. Я ожидал увидеть хотя бы намек на страх, но все, что я обнаружил, это раскрасневшиеся щеки, слегка приоткрытые губы и расфокусированный взгляд.
Я крепче сжимаю ее горло и ввожу третий палец в ее тугую киску. Ее глаза встречаются с моими, но затем резко закрываются. Она хватает руками простыни рядом с собой, словно ей нужно за что-то ухватиться.
— Уже жалеешь о своем предложении?
Она качает головой, но глаза остаются закрытыми.
— Делай все, что хочешь.
Я не знаю, почему она подталкивает меня сейчас. Я также не понимаю, почему я хочу надавить на нее в ответ. Почему я хочу испытать ее границы. Я просто хочу.
— Развернись, — приказываю я, вытаскивая пальцы из ее киски и отпуская ее шею. — Я хочу, чтобы ты стояла на руках и коленях.
Она немедленно повинуется, разворачиваясь, она встает на четвереньки.
— Раздвинь ноги шире. Попка в воздухе, — и снова она беспрекословно следует моим указаниям. Ее ноги широко расставлены, попка выпячена, открывая мне полный обзор.
Я раздеваюсь донага в считанные секунды. Мой член настолько тверд, что это причиняет боль. Я сажусь на кровать позади нее, хватаю ее за ягодицы и раздвигаю их еще больше.
Наклонившись, я провожу языком по всему пути от ее клитора до сморщенной дырочки. Она напрягается, но ничего не говорит.
Я продолжаю дразнить ее в этом месте, погружая язык в тугое колечко мышц, пока не чувствую, как она расслабляется.
Выпрямившись, я беру свой член в руку и направляю к ее киске. Скользя головкой по ее киске, я собираю всю влагу, прежде чем прижаться к ее входу.
Со стоном я глубоко проникаю в нее, заполняя ее киску одним толчком.
Блять... Она чувствуется так хорошо. Моя голова плывет. Я могу потеряться в этих ощущениях, потеряться в ней.
Я отстраняюсь, чтобы снова погрузиться в нее, снова и снова. Каждый толчок заставляет ее тело подаваться вперед.
Протянув руку между ее лопаток, я толкаю ее вниз, прижимаю ее верхнюю часть тела к матрасу, а другой рукой крепко сжимаю ее бедро. С вновь обретенным рычагом трахаю ее так, как всегда хотел, жестко и быстро.
Я не знаю, как долго я трахаю ее так. Минуты? Часы? Понятия не имею. Я потерял всякое ощущение времени, впечатывая ее в матрас.
Лишь когда я чувствую, как мой оргазм нарастает у основания позвоночника, я замедляюсь и ослабляю хватку на ней.
Ощущения слишком хороши, чтобы закончиться так скоро. Я хочу, чтобы это длилось всю ночь, если возможно.
— Ты все еще со мной, маленькая сова? — спрашиваю я, задыхаясь, проводя рукой вверх и вниз по ее позвоночнику. Она вздрагивает, но снова прижимается ко мне попкой.
— Да, — бормочет она, прижимаясь щекой к матрасу.
— Ты сказала, что я могу делать все, что захочу, — указываю я, пробегая пальцем по дырочке в ее попке.
— Да, — она задыхается, когда мой большой палец обводит ее заднему отверстию.
Ухмыляясь, я продолжаю массировать ее сжатую дырочку, одновременно лениво трахая ее. Когда я понимаю, что она достаточно расслабилась, я отстраняюсь, чтобы собрать влагу из ее киски и размазать по заднему входу.
Она хнычет, когда я ввожу большой палец в тугое колечко мышц, но когда я несколько раз ввожу и вывожу его, она начинает стонать в простыни. Я знал, что ей это понравится.
Вытащив большой палец, я заменяю его головкой члена.
— Оставайся расслабленной, не напрягайся, — предупреждаю я, прежде чем медленно войти в нее. — Черт... ты такая тугая, — настолько тесная, что я не думаю, что смогу это сделать, не причинив ей боли. Во всяком случае, не таким образом.
Обхватив ее за талию, я притягиваю ее к себе и прижимаю к груди. Я обхватываю ее другой рукой, а затем скольжу между ее бедер, нащупывая ее набухший клитор.
— Кончи для меня, — я выдыхаю в ее ухо, не переставая поглаживать ее клитор. — Вот так, впусти меня.
Ее голова закидывается на мое плечо, и я использую это новое положение и осыпаю ее шею и плечо легкими поцелуями.
Она расслабляется в моей хватке, и мой член проникает внутрь на дюйм, заставляя ее стонать. Ее тонкие пальцы обхватывают мое запястье, но не отталкивая меня, а прижимая к себе.
Я погружаю три пальца в ее киску и потираю ладонью ее клитор, одновременно погружая член до конца в ее попку. Она вздрагивает, и с ее губ срывается тихий хнык. Ее острые ногти впиваются в мою кожу, и я шиплю от боли.
— Блять… — мои яйца шлепаются о ее кожу, пока я трахаю ее задницу. Одновременно я погружаю пальцы в ее другое отверстие.
— Райдер, — скулит она, ее ногти все глубже впиваются в мою кожу.
— Это и было твоей целью? — мой голос такой низкий и хриплый, что я едва могу признать его своим. — Ты хотела, чтобы я взял тебя именно так? Трахнул тебя, словно ты моя игрушка?
Мои грубые слова окончательно её подводят. Все ее тело конвульсирует, а из горла вырывается придушенный крик. Ее спина выгибается, а ее попка сжимает меня так сильно, что это вызывает мой собственный оргазм.
Я прижимаюсь к ней, цепляясь за ее стройное тело, когда кончаю глубоко внутри ее задницы. Комната кружится, и я вижу звезды. Разрядка накатывает на меня волна за волной, голова затуманилась, а тело ослабло настолько, что я больше не могу поддерживать себя.
Рухнув на кровать, я прижимаю ее тело к себе, пока не удается перевести дух.
Когда я, наконец, вновь обретаю контроль над своим телом, я поднимаюсь, чтобы убедиться, что с Пенни все в порядке. Она все еще тяжело дышит, тонкий слой пота покрывает ее тело. Я смахиваю влажные волосы с ее шеи и нежно целую ее.
Я хочу спросить, все ли с ней в порядке, но, взглянув на ее лицо, я знаю ответ. Выражение ее лица расслабленное, спокойное и сытое. Ее губы даже растянуты в крошечной улыбке. Глаза уже закрыты, и, несмотря на то, что она лежит на этой дерьмовой кровати в мотеле, похоже, что она собирается выспаться лучшим образом.
Осторожно выхожу из нее, морщась от холода и потери контакта.
Сходив в ванную, я достаю мочалку и смачиваю ее теплой водой. Когда я возвращаюсь к кровати, то обнаруживаю, что она не сдвинулась ни на дюйм, а ее глаза закрыты. Она выглядит полностью изможденной.
Она не вздрагивает, когда я вытираю у нее между ног, и не шевелится, когда я приподнимаю ее тело, так что ее голова оказывается на одной из хлипких белых подушек.
Прежде чем лечь, я дважды проверяю замок и окно. Достав из куртки пистолет, я убеждаюсь, что он заряжен, и кладу его на тумбочку. Это место и эта комната совершенно небезопасны, но на сегодня вполне сойдет. Завтра я найду что-нибудь получше.
Ложась на кровать рядом с Пенни, я накрываю нас шершавым одеялом из мотеля и прижимаю ее обмякшее тело к своей груди.
Сегодняшний день выдался на редкость поганым, но, по крайней мере, у меня есть это... она в целости и сохранности в моих объятиях. Даже если это продлится недолго.