– На расстоянии лезвия меча. – Он взвесил оружие на руке, а Кора прошла мимо него, таща за собой упирающуюся волчицу.
Их появление в лагере произвело настоящий переполох. Люк тут же приказал своим солдатам построиться в ряд. Ворча, они все-таки повиновались и стояли на поляне полуодетые, во все глаза уставясь на волчицу.
– Это прирученный зверь, – сказал Люк, указывая на Шебу, – поэтому не трогайте ее. Пусть двое из вас сколотят клетку из дерева. Мы будем держать ее там.
– Клетку! – вскричала Кора, не в силах сдержаться. Хоть она и притворялась, что не понимает их языка, но это слово по-английски и по-французски звучало одинаково. – Шеба не привыкла сидеть в клетке…
Люк холодно повернулся к ней.
– Если ты хочешь, чтобы она осталась в живых, то сама посадишь ее в клетку.
После короткой паузы Кора неохотно кивнула.
– Конечно, милорд. С клеткой твоим беднягам будет не так страшно, я думаю.
– Не испытывай мое терпение, иначе твоей волчице конец, – негромко сказал он, и девушка прикусила язычок. Блик света от костра скользнул по его лицу, и стало видно, что Люк не шутит.
– Да, милорд, я поняла, – покорно согласилась она.
– Немного поздновато, но так уж и быть. – Люк тут же отвернулся и кивнул двум солдатам, которые неохотно выступили вперед. – Быстро смастерите клетку и установите ее на одну из повозок. Мы не должны задерживаться – нам надо спешить.
– Будет исполнено, милорд. – Один из них заколебался и нервно взглянул на волчицу. Шеба с угрожающим рычанием разинула пасть, показав свои зубы, что заставило его тут же попятиться в страхе. – Мы что, должны потом и загнать ее в клетку?
– Леди сама это сделает. А теперь принесите цепь понадежнее, чтобы привязать волчицу вон там.
Люк ожидал, что Кора опять запротестует, но девушка ничего не сказала, даже когда волчица была привязана к толстому дубу, и он добавил:
– Если волчица сбежит, я пошлю своих людей убить ее.
Все так же молча Кора кивнула. Она встала на колени возле Шебы, поглаживая ее по огромной голове и шепча какие-то успокаивающие слова. В свете костра стало видно, что волчица почти совершенно белая, если не считать нескольких коричневатых пятен вдоль спины и на кончиках ушей. По контрасту с ее ровной шерстью хвост был густой и пушистый.
Пока Кора с ней говорила, Шеба грациозно помахивала им из стороны в сторону. Потом вдруг лизнула мокрым языком лицо девушки и, вскинув голову, протяжно завыла. Тут же кони стали неистово биться на привязи, и Люк услышал проклятия солдат.
– Если ты не заткнешь своей зверюге пасть, все кончится очень быстро, – раздраженно бросил он. – И клетка не понадобится.
– Но я ничего не могу поделать. Она же волчица. А волки воют.
– Я не хочу, чтобы мои лошади разбежались по всей Англии из-за того, что ты не можешь сдержать свою любимицу. Или ты угомонишь своего зверя, или это сделает мой меч.
Вздохнув, Кора взяла волчью голову обеими руками и слегка тряхнула ее.
– Перестань, Шеба. Сиди тихо… Тихо! – настойчиво повторила она.
Волчица опустила голову и виновато лизнула ей руку. Несмотря на свое раздражение и досаду, Люк не мог не отметить, что было и что-то забавное в отношениях между Корой и этим свирепым хищником, которого подарил ей муж.
Вульфрик… ее муж…
– А теперь оставьте этого зверя, миледи. Мы должны обсудить с вами один вопрос.
Кора взглянула на него и глубоко вздохнула, не ожидая от разговора ничего хорошего.
– Да, разумеется, милорд. Но можно мне попросить чего-нибудь съестного для Шебы? Она не ела, наверное, несколько дней.
– Ну что ж, сытый волк всегда менее опасен, – согласился он.
А потом, уже приказав бросить волчице кусок баранины, оставшийся от вчерашнего ужина, Люк спросил себя, почему же все-таки он не стал убивать ее. Так было бы проще и меньше хлопот. Но он видел, что животное это очень много значит для Коры, раз она опустилась ради Шебы до унизительной мольбы. Если эта волчица заставила сакскую гордячку сделать то, чего безрезультатно добивался он, Люк, то хлопоты эти могут в конце концов оправдаться.
С явной неохотой Кора оставила волчицу и проследовала в палатку, едва волоча ноги. Одна пола ее плаща была оторвана, а промокшее синее платье тоже пострадало во время бегства.
Войдя внутрь, девушка встала у дальней стенки и мрачно уставилась на него. Руки ее были скрещены на груди, подбородок вызывающе вздернут, а у рта образовалась уже хорошо знакомая Люку упрямая складка.
Он не стал тянуть время и сразу перешел к делу:
– Вы пытались провести меня, как дурака, миледи. Мне совсем это не нравится.