Добродушные шутки Роберта не улучшили настроения Люка. И не могли улучшить. Еще до конца дня ему придется предстать перед Вильгельмом и доложить о положении дел. И Люк не ожидал приятной беседы, не слишком надеялся на доброе расположение короля.
Придя в себя, Кора растерянно огляделась, потом резко села.
– Оставь меня! – отвела она его руку, когда Люк захотел помочь ей.
Тот нахмурился: Кора явно не ценила его доброе к ней отношение.
– Я мог бы оставить тебя лежать во дворе в грязи под копытами Драго. Но тогда от тебя бы мало что осталось. Нечего было бы представить королю.
Насупившись, она бросила на него взгляд из-под густых ресниц и поджала губы, отчего ямочки в углах рта углубились.
– А ты недоволен? Мне кажется, это тебя бы вполне устроило.
– Если бы это меня устраивало, я бы не стал возиться с тобой.
– Ну да, так я тебе и поверю!
– Несносное отродье! Какого черта я буду тебе лгать? – взорвался Люк.
Закрыв лицо руками, Кора тяжело вздохнула.
– У меня болит голова… Я ударилась обо что-то?
– Нет. Я подхватил тебя раньше, чем ты упала на землю.
Она исподлобья посмотрела на него.
– Так это ты подхватил меня?
– А кто же еще?
– Не знаю. – Кора пожала плечами и уронила руки на колени. – Я помню только звон колоколов.
– Там не было колоколов. Ты от голода и усталости потеряла сознание. Поешь, а потом приведи себя в порядок. Ты не должна являться перед королем как девица из простонародья.
– Да? А разве королю не все равно? Кто я для него такая? Ему нет дела до того, как я выгляжу. Я для него только мятежница, осмелившаяся бросить ему вызов. – Девушка судорожно вздохнула. – И я прекрасно знаю, как Вильгельм относится к мятежникам, так что можешь не уверять, что он проявит ко мне милосердие. Особенно узнав, что потерял в бою одного из своих рыцарей и около сотни людей и лошадей.
– Сотня людей и лошадей – это, конечно, потеря, но твои прекрасные глаза и твои земли утешат его.
Эта насмешка заставила ее вспыхнуть, глаза Коры засверкали.
– Да, захват Вулфриджа будет ему приятен, но это тебе он окажет благоволение, а не тому, кто выступил против него. И не болтай мне о милосердии короля, который опустошил всю мою страну. Он не проявит его, не стоит заблуждаться.
– Ни один человек не может предсказать, что скажет или сделает король. – Люк встал и повелительным жестом приказал ей подняться с подушек. – Но будь уверена, что если ты предстанешь перед ним с таким вызывающим видом, то пожнешь, что посеяла. Советую тебе сразу же поклясться ему в верности как сюзерену и уповать на его милосердие. Вильгельм справедлив. Когда он узнает, что сэр Саймон пренебрег его указаниями, то едва ли будет сожалеть о потере этого рыцаря.
– Да, его порадует захват Вулфриджа, ведь благодаря моему неповиновению он приобрел еще одно владение. Но это вовсе не означает, что Вильгельм оставит все безнаказанным. Это послужило бы дурным примером другим.
Люк не мог не усмехнуться на ее проницательное замечание.
– Ты знаешь короля лучше, чем я думал, дорогая. Жаль только, что это не удержало тебя от мятежа. У тебя было бы сейчас гораздо меньше неприятностей.
– У меня не было выбора; я оказалась между двух огней.
– Да, но теперь перед тобой только один выход: ты должна поклясться мне и Вильгельму в верности, если дорожишь жизнью.
Ее голубые глаза потемнели, и она опустила глаза в пол, где полоски света и тени образовывали прихотливый узор.
– Я не могу этого сделать.
– Не совершай глупость, Кора. У тебя нет иного выхода. Мы же говорим о короле, а не о какой-то жалкой марионетке, которую можно склонить на свою сторону улыбкой или взяткой.
– Ты не понимаешь, почему я…
– Черт побери, мне и нужды нет это понимать. – Люк схватил ее за локти и так грубо тряхнул, что ее светлые волосы разметались по плечам и упали на лицо. – Я советую тебе, что надо сделать, чтобы спастись. Если у тебя есть хоть капля здравого смысла, ты подумаешь над тем, что я сказал. Ты что же, хочешь умереть? Хочешь, чтобы покарали твоих людей и убили твою волчицу?
Она съежилась от его слов.
– Ты освободишь Шебу, обещай мне это. Ты не дашь ей погибнуть из-за меня.
– Нет. – Люк увидел, как горестно расширились ее глаза и кровь отхлынула от лица, но не смягчился. – Я не буду ее спасать. Все зависит только от тебя. Принеси королю присягу, Кора, и тогда, что бы он ни решил, я выпущу твою волчицу на свободу. Ты должна поклясться в верности Вильгельму и мне, иначе волчица умрет.
Он разжал руки, и Кора, пятясь, снова опустилась на диван, спрятав лицо в ладони. Через мгновение она подняла глаза и проговорила с горечью:
– Я поклянусь, если у меня нет другого выхода. Но ты предложил мне тяжкое условие, милорд.
– Это единственный путь к спасению, Кора. А теперь пойдем, ты должна поесть и приготовиться к встрече с королем. А там твоя жизнь и свобода будут в твоих собственных руках.
– Почему тебя заботит моя жизнь? – требовательно спросила она и поднялась, не принимая его протянутую руку.
Этот вопрос застал Люка врасплох. На какое-то мгновение он смешался, не зная, что ответить, лишь нахмурившись глядел на нее. Потом пожал плечами:
– Ты была достойным противником. Ты храбро сражалась, чтобы защитить свой дом. А доблестный противник заслуживает пощады.
– А если я не раскаиваюсь?
– В таком случае пеняй на себя, – сурово отчеканил Люк. – Надеюсь, ты очень хорошо подумаешь, прежде чем скажешь это королю.
Он позвал стража и приказал ему проследить, чтобы леди накормили и снабдили всем необходимым для встречи с королем.
– Но не отпускай ее ни на шаг, – строго добавил он, – иначе будешь отвечать перед Вильгельмом.
Солдат кивнул, а Кора, проходя мимо, бросила на Люка мрачный взгляд. Он стоял в дверях и смотрел, как они уходят по коридору, пока девушка и сопровождающий ее солдат не скрылись за углом.
Когда Люк повернулся, к нему подошли Роберт и Жиль.
Губы Жиля были крепко сжаты, пальцы нервно теребили рукоять меча, когда он обратился к Люку:
– Я потерял ключ, милорд. Где-то по дороге… Скорее всего в тот момент, когда эта леди ударила меня и лошадь понесла.
Роберт фыркнул и тут же отвернулся, чтобы скрыть это, но Люк не обратил на него внимания.
– Тогда найди другой ключ, Жиль. Не в цепях же ей предстать перед королем. Если, конечно, ты не желаешь сам объяснить Его Величеству, каким образом потерял этот ключ…
Жиль побледнел и замотал головой:
– Нет, милорд, я найду другой ключ. Или поручу изготовить его. Я прослежу, чтобы он был сделан быстро.
– Ну что ж, действуй. А позже мы обсудим этот случай между тобой и этой леди.
– Как скажете, милорд.
Глядя вслед Жилю, удаляющемуся по коридору, Роберт многозначительно заметил:
– Похоже, бедняге не поздоровится.
– Ты прав. Он отвечает за этот ключ.
– А ты за эту леди.
Люк повернулся к другу, чувствуя, как в нем закипает раздражение.
– Скажи прямо, что ты имеешь в виду, Роберт, и прекрати эти двусмысленные намеки.
– Ну что ж, так я и сделаю.
Роберт улыбнулся, и раздражение Люка тут же растаяло. Его всегда подкупало веселое лукавство друга и его незлобивый характер. Именно это и привлекло его к Роберту много лет назад.
– Только не сейчас, Роберт. Мне необходимо поесть и переодеться, прежде чем я встречусь с Вильгельмом.
Дружески обняв Люка за плечи, Роберт повел его по коридору.
– Мы поговорим по дороге. Мне ужасно любопытно узнать, что тебя так заинтересовало в этой леди и зачем тебе понадобилось заковывать в цепи покоренную тобой даму.
Люк отрицательно покачал головой.
– Она вовсе не покорена мной. Я завоевал ее земли, но вовсе не ее. Она… она еще не завоевана.
– Это еще более интригует. Пойдем ко мне, я поделюсь своим скудным гардеробом.
Люк с сомнением поглядел на друга. Тот был почти одного роста с ним, но гораздо худощавее его.
– Прошли те времена, когда мы могли с тобой делиться одеждой.