— Стой, идиотка, тебе же хуже будет!
Элья услышала стук копыт за собой и инстинктивно пригнулась, опасаясь того, что Герек попробует остановить её колдовством. Он вполне мог бы это сделать сейчас — они уже довольно далеко отъехали от пограничников, и вокруг, насколько хватало глаз, больше никого не было видно. Однако Герек почему-то не пустил в ход своё искусство. Когда Элья рискнула обернуться, то увидела, что он не нагоняет её, а стоит наверху, в самом начале спуска, придерживая своего жеребца, явно готового сорваться в погоню.
Оказавшись в небольшой долине, Элья галопом помчалась к ближайшему перелеску и больше не оглядывалась.
Только нужно зайти поглубже, чтобы на сей раз никто не увидел разожжённого ею костра…
5
К тому моменту, когда сгустились сумерки, Элья успела пожалеть о своём решении раз двести.
В конце концов, что он такого сказал?..
Он рассержен, он зол на неё, и это естественно. Хорошо ещё, что Герек не знает о разговоре между Эльей и Грапаром, в котором она вспоминала, как звали детектива, дружившего с главным министром Дертолем… Она-то чувствовала, что если бы не было этого разговора, Маррес, возможно, остался бы жив. Удар был нанесён через Зеркальные Глубины… Ловоров вычислили, к Ловорам пришли. Убрали одно из препятствий…
Но даже если не принимать во внимание этот разговор, она всё равно виновата. Виновата в том, что открыла дверь помощникам Грапара, которые украли зеркало. И теперь у принца Панго есть страшный союзник…
Всё-таки Герек прав: нужно исправлять свои ошибки. Если он не собирается снимать с неё клятву, значит, клятву необходимо будет исполнить — не сражаться же с этим всю жизнь. Она выкрадет зеркало, принесёт его Дертолю — и сможет жить нормально…
Выкрасть зеркало… выкрасть…
Элья перевела дух и крепче стиснула в пальцах прутик, которым уже давно чертила на земле что-то вроде таблички. Костёр — а вернее, совсем маленький костерок, не чета тому, который она складывала на берегу озера — трещал рядом, но не уютно, а как-то зловеще.
Да, самым лучшим выходом будет принять свою судьбу и идти в Сакта-Кей. Туда, где правит «государь Панго», туда, где Макора, и, наверное, Грапар…
Всё-таки, как ни крути, Грапар — это ключ, который позволит ей избавиться от клятвы. Действовать надо через него.
— По крайней мере, я теперь знаю гораздо больше. — Элья говорила вслух сама с собой, потому что звук собственного голоса помогал хоть как-то собраться с мыслями и не бежать сразу за зеркалом. — Я знаю, какая в Кабрийском округе обстановка. Я знаю про Панго и про пограничников. Панго называют Кабрийцем… — она перешла на шёпот. — Вместе с ним ведьма… это Макора. Это к ней я должна прийти. Это её зеркало…
Прутик хрустнул в её пальцах и полетел в костёр. Ладонь резко провела по земле, стирая линии и надписи.
Что она пытается сделать? Всё бесполезно. Противники слишком сильны, даже чары, на которых держится клятва, не спасут её от краха…
Элья тщательно отмыла руку от грязи водой из фляжки. Спасибо Гарле-каи, которая помогла ей стать человеком хотя бы до такой степени, чтобы беспокоиться о чистоте… Если бы только она не сбежала тогда от старухи…
Если бы она не сбежала, то не знала бы некоторой важной информации.
А теперь знает. Но достаточно ли этого? Конечно, нет. Конечно, у неё ничего не получится…
Элья металась от надежды к отчаянию, тень клятвы висела над ней, давила, как могильный камень.
— Бесполезно… — прошептала Элья, прикладывая ко лбу мокрую ладонь. — Бесполезно…
Лучше бы была рядом с Гереком, и тогда, может быть, они бы вместе придумали подходящий план. А сейчас думать получается плохо. Мысли лишь о том, чтобы бежать… вперёд, вперёд… Словно кто-то сидит на ней и подгоняет — как она сама подгоняла сегодня коня, который, несмотря на страх, всё же привёз её в этот лес. А потом ускакал, повинуясь то ли возобладавшему инстинкту, то ли зову хозяина — и Элья оказалась совершенно одна, без единого живого существа рядом. Да ещё погода портилась — ветер становился всё холоднее, и сейчас Элья почти не видела догоравшего заката из-за тяжёлых тёмных туч, атаковавших долину как раз с запада.
Может, стоило спуститься ещё ниже, к деревенькам с людьми, к городкам, к Сакта-Кей…
— Я пойду туда завтра… — шептала Элья. — Я пойду туда завтра, и будь что будет…
«Или я пойду к Гереку. И не завтра, а прямо сейчас, потому что иначе я не выдержу… В конце концов, его можно понять, он ничего особенного не сказал… в конце концов… но это потеря времени!»
Элья зажмурилась. Она просто убеждает себя. Она просто пытается их всех оправдать. Для чего?
— В конце концов, — произнесла Элья уже вслух, полушёпотом, — почему никто никогда не старался понимать меня? Почему это я должна подстраиваться под всех? Под этого грубияна, под приятелей Грапара, под самого Грапара, под клятву? Даже под Гарле-каи… А ведь из всего этого только клятва — не человек, только клятва не может выбирать. А они могут, и никто из них… ни разу… ненавижу-ненавижу… ненавижу…
Она замолчала, облизнув пересохшие губы. Темнота и одиночество делали её чуточку сумасшедшей — и в то же время, Элье казалось, что они открывают её настоящую. Именно здесь и сейчас она могла поговорить сама с собой, не таясь и не притворяясь. Она могла сосредоточиться на себе и услышать что-то вроде внутреннего голоса, самую глубинную свою сущность, понять правду о себе и о других.
И именно сейчас чувство несправедливости захлестнуло Элью с головой.
Действительно ведь, все ошибки, которые она делала, были по глупости.
Все действия, которые совершали против неё другие люди, были осознанными.
За свою глупость она уже расплатилась. С лихвой.
— Теперь ваша очередь, — вслух сказала Элья.
Нет, она прекрасно справится. Всё сделает одна — и сделает лучшим образом. Может, даже в историю войдёт. А почему нет? Маг, в довесок к клятве, наделил её огромной силой — силой управлять обстоятельствами и подстраивать их под себя.
Если уж ей всё равно нужно в Сакта-Кей, она извлечёт из этого максимум пользы. Поквитается с Грапаром, Маролем и Жеррой, утрёт нос Гереку…
Эти мысли явно пришлись по нраву той части её существа, которая стремилась в Сакта-Кей. Тяга слегка ослабла, и Элья даже ощутила усталость, сонливость, которым сейчас можно было подчиниться. Можно было отдохнуть… наконец-то…
С чувством глубокого удовлетворения собой и будущим Элья задремала, свернувшись калачиком возле маленького костерка, который нельзя было бы заметить. даже приблизившись на расстояние нескольких шагов.
***
Её разбудил дождь. Несильный, но настойчивый, да ещё и не по-летнему холодный.
Элья села, кутаясь в плащ. Она не промокла, но замёрзла, хотя костёр продолжал гореть… костёр… Да ведь уже почти рассвет, как же он не потух за столько часов?!
— Доброе утро.
Элья так и подскочила. Только сейчас она заметила по другую сторону костра знакомое лицо, выхваченное из предрассветных сумерек рыжим отсветом пламени. Лицо было хмурым, но враждебности на нём Элья не увидела. Возможно, впрочем, потому, что игра сумеречных теней с бликами костра способна почти до неузнаваемости исказить реальность.
— Зачем ты здесь?
Герек ухмыльнулся:
— Ты не рада меня видеть?
— Нет, — произнесла Элья настолько надменно, насколько могла это сделать спросонья.
— Ты просто сорвалась, это бывает.
— А ты что, не сорвался? — холодно осведомилась Элья.
— Возможно, наговорил лишнего, — ворчливо признал Герек. — Я не самый терпеливый человек. Но это не повод заставлять меня бегать по лесу.
— Я не просила тебя бегать. Я просто не хотела тебя видеть — и сейчас не хочу. Уходи.
— А может, ты просто хочешь, чтобы я извинился? — вкрадчиво спросил он.
— Нет, я просто хочу, чтобы ты ушёл и не мешал мне, — упрямо сказала Элья. — Потому что я собираюсь в Сакта-Кей.
Говорила она сейчас с той уверенностью, которую вовсе не чувствовала. Вчера перед сном было вдохновение, злость, знание, что она из всего выпутается и всех победит. Но теперь Элья стала удручающе обычным человеком, сомневающимся и напуганным.