— Эй, успокойся, если хочешь, я все тебе расскажу, — Локвуд протянул ей свой сотовый, — записывай мой номер.
Терпению Майклсона пришел конец, ревность зашкалила до последнего деления, в голове будто переклинило пару проводков.
— Слишком затяжной разговор, милая, — отдернул он чужой телефон и грубо отдал его Тайлеру.
— Клаус, успокойся, — сейчас впервые после того, как она потеряла память, она видеть мужа в таком гневе, — Тайлер мой…
— Бывший парень, я это знаю и не нуждаюсь в напоминаниях, — грубо ответил Майклсон, — как хорошо, что ты его отлично помнишь.
— Конечно, помнит, — съязвил Тайлер, — видимо ненужное, она сразу забыла. Тем более не каждый способен любить убийцу, — после своего последнего, произнесенного слова Локвуд получил оглушающий удар и прикрывая сочившуюся кровь из раны, оперся о стену.
— Клаус, — испугано произнесла его жена и подошла помочь бывшему парню, а Майклсон просто развернулся и ушел. Она не знала, что ей делать: с одной стороны нужно бежать за мужем, с другой стороны он только что прилюдно ударил человека.
— А тебе все говорили, что жизнь с убийцей до добра не доведет, — вытирая рукой окровавленный нос, произнес Тайлер.
— Убийца…
========== “Сдался” ==========
Импульсивность Никлауса и нетерпение взяли вверх, ведь в свое время он изменился только ради Кэролайн, ради нее он рушил все свои, как ему казалось, нерушимые принципы. Сев в свой автомобиль, он несколько раз со всей силы ударил по рулю. Полегчало? Нисколечко. Он должен войти в положение жены, он должен. Но не может…
Да почему же такая мерзкая погода? Чертов дождь барабанил по лобовому стеклу, огромные капли быстро стекали вниз. Стук. Громче. Еще громче.
Как же Никлаус ненавидел дождь.
— Привет, дружище, — к огромному черному внедорожнику подъехал раритетный автомобиль «Chevrolet Camaro», — надеюсь, случилось реально, что-то серьезное раз в такую погоду ты заставил выйти меня из дома.
— Деймон, спасибо, — Майклсон пересел из своего автомобиля в автомобиль друга. — Я сдаюсь.
— Хм… Так быстро, — в своей манере ухмыльнулся Сальваторе, — может ты забыл, что вы с барби прошли, чтобы быть вместе? Напомнить?
— Да у меня-то с памятью все нормально, — сделав глоток алкоголя, ответил Клаус. Просто я действительно не могу ничего сделать. Она не любит меня и дело тут уже видимо не в памяти. Кэролайн не хочет вспоминать меня и за это я ее не виню, сам виноват. Мне нужно набраться сил и отпустить ее.
— А я тебе говорил, — выхватил Деймон бутылку и сделал пару глотков своего любимого бурбона, — любовь — отстой, но мне кажется, что все-таки ты кое-что забыл. Когда ты был полным засранцем, несмотря на то, что мой друг, блонди смогла разглядеть в тебе то, что не видели другие. И ты ей раскрыл свое сердце, — Сальваторе сделал еще глоток. — Хотя я не любитель всех этих сентиментальных историй, ну знаешь пожив с моим братом, кое-чему научился. Тебе нужно заново попытаться завоевать ее, если ты еще действительно веришь в вашу любовь. Быть таким же назойливым, рисовать свои драматические рисунки, дарить красивые платья из семейных закромов.
— Не язви, — все-таки улыбнулся Майклсон, — даже не знаю, почему столько лет уже дружу с тобой.
— Тебе перечислить все мои прекрасные качества? — вопросительно посмотрел Деймон на друга.
— Нет уж, спасибо…
Кэролайн еще некоторое время провела с Тайлером, а потом он проводил ее до дома. После беседы с бывшим парнем у нее остался какой-то неприятный осадок и чувство вины. Она, действительно, чувствовала себя виноватой. Она не могла поверить в то, что бросила такого хорошо парня, как Тайлер и ушла к Майклсону. Ведь она помнила, как с Тайлером проводила вечера, как они начали встречаться, первый их школьный бал, поцелуй.
Кэролайн приехала к дому, свет в квартире не горел, видимо никого не было дома. Холодные тяжелые капли падали на ее светлые волосы, стекая вниз по лицу и размазывая дорогую косметику. Она стояла под холодными струями и не пыталась даже укрыться от дождя, посмотрев еще раз на окна дома, она прошла мимо него.
Дождь не прекращался…
Они ненавидели его…
Большой черный внедорожник подъехал к многоэтажному дому, из автомобиля вышел статный мужчина в черном костюме с букетом темно-алых алых роз. Клаус быстро открыл входную дверь в квартиру и включил свет. Тишина. Все лежало на своих местах, но дома никого не было. Холодно.
Да почему в этом доме так холодно?..
Кэролайн, — бросив букет у порога, мужчина прошел в гостиную, — Кэролайн? — Обнаружив, что жены нет дома и предчувствия какую-то опасность, он судорожно взял телефон и начал звонить жене.
— Ты где? — резко сказал Клаус, и в душе радуясь, что она взяла трубку.
— Я решила взять паузу в наших отношения, — спокойно ответила она, — я поживу пока в Мистик Фоллс, — сделала она выдержанную паузу, — у мамы. Я поняла, что мне не хватает общения с близкими людьми.
— Значит, я больше в статус близких людей не отношусь, — скрывая всю внутреннюю боль, как можно спокойнее сказал он.
— Клаус, ты пьян, — проигнорировав его слова, продолжила говорить она, — лучше поговорить об этом потом, ты знаешь, где меня найти.
Послышались короткие гудки на том конце провода и Майклсон, застыв в одной позе, сжал в своей руке телефон, а потом со всей силой швырнул его в огромное зеркало, висящее на стене, после чего блестящая поверхность разбилась вдребезги.
Мистик Фоллс
Этот город никогда не отличался какой-либо старинной архитектурой или обилием изысканных мест, но он хранил в себе, что таинственное, что-то притягательное.
— Я так рада, что ты приехала, этот дом всегда тебя ждал, — Лиз приготовила завтрак и позвала дочь к столу.
— Как вкусно пахнет, — спускаясь по лестнице, проговаривала Кэролайн. — Всегда обожала наш дом, — сев за стол, она взяла кружку горячего чая. — Мята.
— Ты любила, когда я добавляла ее в чай, — погладив дочь по голове, сказала миссис Форбс.
— Да, вкусно, — Кэролайн явно что-то беспокоило, но все-таки собравшись, решила спросить.
— Мам, а ты можешь рассказать мне про Клауса? Так интересно узнать, что все-таки между нами было? Как познакомились? Поженились? — Лиз немного замялась, она конечно хотела бы рассказать все дочери, но с другой стороны, хорошо, что она смогла забыть мужа, ведь он не самое лучшее, что случилось с ее дочерью.
— Милая, давай в другой раз, я обязательно тебе все расскажу, — уже стоя в двери, проговорила шериф, — а мне нужно бежать на работу, сама понимаешь. Но как только я освобожусь, сразу же все расскажу тебе о муже.
— А пока я могу тебе рассказать о самом непредсказуемом и ужасном Никлаусе Майклсоне, который был безумно влюблен в барби-блондинку из средней школы Мистик Фоллс, — возле входной двери стояла самая стервозная и обворожительная брюнетка, отличающейся тонким умом, нахальность и четкой жизненной позицией.
— Кэтрин, — в один голос произнесли женщины Форбс.
— Всем привет, — девушка прошла в дом. — Мама, — по-свойски она обратилась к Лиз, — вы можете идти, ваша дочурка остается под моим чутким присмотром. Элизабет ничего не осталась, как мило улыбнуться и отправиться на стражу порядка.
— Я рада тебя видеть, мисс Пирс, — улыбнулась Майклсон, — хотя я думала, что ты уже как минимум Сальваторе.
— Не очень-то хотелось, — присев на мягкий диван в гостиной и забросив ногу на ногу, произнесла брюнетка. — Стефан женился на Елене Гилберт, а Деймон все-таки не герой моего романа. Я встречалась с Элайджей, помнишь его?
— Нет, — помотала головой Форбс.
— Ладно, не столь важно, — поморщила она свой милый носик. — В общем, он оказался маменькин сынок, ему конечно не хватало сноровки Клауса, чтобы поставить ее на место. Кэролайн непонимающим взглядом смотрела на подругу, а та пыталась ей все подробно объяснить.
— Значит, у Клауса есть брат Элайджа, с которым у тебя ничего не вышло, — Форбс все-таки начала понимать, о чем говорит подруга.
— Вот именно, но их мамаше я не нравилась и ты кстати тоже, поэтому Клаус так долго с ней не общался, да и вообще у них странная семейка, — поправляя свои шикарные волосы, продолжала рассказ Пирс. — До сих пор не понимаю, как ты можешь не помнить Клауса, он конечно мудак, но тебя любил безумно. Это мне в нем и нравилось, он плевал на окружающих и даже на твое постоянное «нет», но в итоге ты сдалась.