Для Василия Киквидзе проблемы выбора не существовало. Выступив на съезде от фракции левых эсеров, он решительно заявил, что по всем вопросам полностью солидаризируется с большевиками. Говорил он, как всегда, горячо и убедительно, приводя доводы не только сердца, но и разума. В результате его речи в рядах эсеров произошел раскол. Левые эсеры поддержали Киквидзе и по всем пунктам голосовали вместе с большевиками. Авксентьев попытался было примирить обе эсеровские группировки, но это ему не удалось, и он предпочел вообще покинуть съезд. В Военно-революционный комитет было избрано 35 человек, в том числе 18 большевиков и 5 левых эсеров. Председателем ВРК стал Г. Разживин.
Военно-революционный комитет взял власть на Юго-Западном фронте. В приказе № 1 по войскам фронта ВРК хотя и выразил согласие работать в контакте с Украинской радой (это было необходимо, поскольку еще не все рядовые солдаты-украинцы раскусили ее антинародный характер), но безоговорочно и твердо заявил:
«Только власть Совета Народных Комиссаров, ответственная перед Советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, является высшей властью в стране, а власть в армии — верховный главнокомандующий т. Крыленко».
Реакционные генералы, еще сохранявшие свои командные посты, не признавали ни Советского правительства, ни его первого главковерха большевика Н. Крыленко, по-прежнему они считались только с приказами никакой реальной властью уже не обладавшей ставки Духонина. Поэтому приказ ВРК включал особый пункт по этому важному вопросу: «Ревком объявляет, что всякое противодействие или неисполнение его распоряжений и распоряжений верховного главнокомандующего будет рассматриваться как преступление против революции и виновные в нем будут привлекаться к ответственности по всей строгости законов революции…»
Как показала жизнь, пункт этот оказался нелишним. Первым заступником старой ставки выступила Центральная рада. Она предложила перевести ставку из Могилева на территорию Украины, в Чернигов или Нежин, где было, как считали украинские националисты, «поспокойнее». Ставка, однако, не успела воспользоваться гостеприимством Центральной рады: она была разгромлена революционными солдатами и матросами, а сам Духонин убит.
Новому коллективному командованию фронта — ВРК — пришлось начать свою деятельность в очень сложной обстановке. Армия разваливалась. Рада и генералы умышленно дезорганизовывали управление соединениями, расформировывали революционные полки и дивизии. В то же время генеральный комиссар С. Петлюра сколачивал гайдамацкие «курени смерти». Из некоторых частей стали таинственно исчезать офицеры, в основном настроенные антисоветски. Потом они объявились у Корнилова и Деникина. Ревком пришел к справедливому выводу, что на старое командование больше полагаться нельзя. Повсеместно началась замена высшего комсостава. Командующим 7-й армией был избран сочувствующий большевикам офицер В. К. Триандафиллов, командиром 12-го армейского корпуса — подполковник большевик Н. Г. Крапивянский. Начальником 6-й кавдивизии стал вольноопределяющийся левый эсер В. И. Киквидзе.
Избрали на командную должность и Кирилла Еремина — он стал командиром телеграфной роты армейского корпуса, сменив на этом посту подполковника графа Шереметьева, ничего не понимающего в области связи, но большого специалиста по всему спиртному — от французского шампанского до бурякового самогона. В этой должности Еремин и прошел рядом с Киквидзе, а затем с его преемником Медведовским всю гражданскую войну.
Следом за фронтовым открылся съезд Особой армии, где Киквидзе также повел за собой делегатов — левых эсеров. И этот съезд полностью поддержал Совет Народных Комиссаров во главе с В. И. Ульяновым-Лениным и признал в качестве верховного главнокомандующего Н. В. Крыленко. Председателем ВРК был избран один из активных участников октябрьского переворота и взятия Зимнего в Петрограде — большевик Григорий Чудновский.
Поняв, что с каждым днем власть уходит у них из рук, контрреволюционные офицеры стали готовиться к вооруженной борьбе. Активизировался и Петлюра: гайдамацкие отряды стали занимать прифронтовые города, в первую очередь узловые железнодорожные станции.