Я: Терпение — это добродетель.
Киллиан: Я чертовски не добродетелен.
Я: Я люблю тебя.
Киллиан: Я тоже тебя люблю. Теперь, можно мне киску на поздний обед?
Я: Ужин.
Киллиан: Полдник?
Я: Ужин.
Киллиан: Блядь.
Мирай сдавленно кашлянула, и я уронила телефон на туалетный столик, прежде чем встретиться с ней взглядом через зеркало. Ее щеки порозовели, и она сдерживала улыбку.
Румянец подкрался к моей шее и щекам от понимающего взгляда, который она бросала на меня.
— Ты читала мои сообщения?
— Неа.
Я подозрительно покосилась на нее.
— Лгунья.
— Тебе следовало согласиться на полдник.
— Полдник? — Эмили ворвалась в комнату, держа в руках мою белую вуаль. — Ты голодна? Я могу приготовить тебе перекус.
— Не знаю, как Джулианна, но я определенно думаю, что Киллиан голоден, — пробормотала Мирай.
Боже мой.
Я беззвучно вздохнулка, но Эмили, слава богу, ничего не заметила.
Мирай взяла у бабушки мою белую кружевную фату и вернулась ко мне.
— Вот.
— Спасибо. — Моя улыбка стала шире. — Ты можешь помочь мне?
Я повернулась к зеркалу, и Мирай закрепила на моей голове фату великолепной тиарой из листьев ручной работы, украшенной крошечными кристаллами, которую Эмили сделала мне в качестве свадебного подарка. Это была единственная блестящая вещь в моем свадебном наряде.
Я отказалась от дорогих украшений, кроме простых жемчужных сережек, которые я позаимствовала у Селены. После смерти моей матери она была единственной фигурой матери, которая у меня была. А когда Грейслин ушла, Селена была моим единственным другом, пока я не приехала на остров.
В прошлом году Селены было немного в моей жизни, и я скучала по ней. Один телефонный звонок спустя, и после нескольких договоренностей, она смогла попасть на мою вторую свадьбу.
— Где Селена? — спросила я Эмили, пока она помогала Мирай поправить мою фату.
— Она проводит последнюю проверку перед свадьбой. — Она встретила мой взгляд через наше отражение и ободряюще улыбнулась. — Чтобы убедиться, что все приготовления сделаны правильно, а затем она начнет готовиться.
Теперь у меня было все. Все, что я хотела; все, о чем я мечтала. Настоящий отец – Гидеон. Эмили и Мирай были моими друзьями. Здесь была Селена с материнской улыбкой. Мой муж любил меня. Только мне не хватало…
Грейслин.
Моя грудь сжалась, и я покачала головой, отказываясь думать о том, как это больно.
С трудом вздохнув, я улыбнулась своему отражению. Наконец-то у меня была настоящая свадьба, и сегодня был счастливый день. Киллиан убедился в этом. Я не собиралась испортить его своим мрачным настроением по такому радостному поводу.
***
Через час я оказалась перед дверью, ведущей в заднюю часть замка. Взгляд моего отца метнулся к моему, он склонил голову набок и внимательно меня изучил.
— Ты выглядишь немного нервной.
— Думаешь, Киллиан нервничает?
Он усмехнулся.
— Не совсем. Он просто нетерпелив.
— Конечно, нетерпелив, — пробормотала я. — Пока он не оставит меня снова у алтаря.
Мой отец нахмурился.
— Он бы не…
— Я шучу, — быстро сказала я. — Я знаю, что он не стал бы этого делать. Не в этот раз. Я не беспокоюсь об этом. На самом деле, я не знаю, почему я нервничаю. Мы уже официально женаты и просто снова произносим наши клятвы. Но я думаю… да, я просто немного нервничаю и очень взволнована.
— Это ожидаемо от невесты, — признал он, прежде чем покачать головой, его губы скривились в грустной улыбке. — Киллиан сегодня всех с ума свел. Он вообще не был хорошей компанией.
— Он не отходил от меня с тех пор, как мы вернулись из больницы, — сказала я, защищаясь.
Это правда, Киллиан завис с тех пор, как я очнулась в больнице. Операция могла пройти успешно, и хотя пуля оставила физический шрам, это было ничто по сравнению с травмой Киллиана. С тех пор он почти не отходил от меня, и несколько ночей я просыпалась от него вся в холодном поту и теряясь в кошмаре, где я не могла до него добраться.
— Мужчине нужно дать тебе дышать. Его чрезмерная защита в конце концов задушит тебя.
Я сжала пальцы вокруг сгиба его локтя.
— Я не против.
— Ты говоришь это сейчас. — Мой отец усмехнулся.
— Он потерял меня один раз и чуть не потерял снова, — объяснила я. — Думаю, я понимаю, почему он слишком долго не отпускает меня из виду…
Я заколебалась, когда заметила его полуулыбку.
— Почему ты так улыбаешься?