– Это было не зря. – Его глаза сузились и голос стал жестким. Он говорил так напряженно, что это походило на крик, хотя он никогда не повышал голоса. – Никогда не говори, что это было зря! Благодаря им мы сейчас ближе, гораздо ближе к закрытию этого термитника. Люди задают вопросы, интересуются Тодос-Сантосом и всем прочим об аркологах, удивляются, почему они должны защищаться боевым глазом, и кого они убьют следующими. Мы показываем миру, что человечество не может жить таким образом. Поэтому ты можешь иметь любые другие мысли, но не пытайся умалить поступок Дианы и Джимми!
– Но они погибли из-за меня…
– Дерьмо собачье, – сказал он. – Это потому, что ты не знала о нервно-паралитическом газе? Он был наиболее тщательно охраняемым секретом термитов, и ты не узнала его, и в этом твоя вина?
– Без меня они не смогли бы даже войти, – сказала она.
Он кивнул.
– Это достаточно справедливо.
– Значит, это моя вина.
– И сейчас ты чувствуешь вину? – спросил он. – Ты хочешь искупить вину. Выдай нас…
– Нет! Я никогда этого не сделаю…
– Почему нет? – спросил он. – Мы ничем не лучше убийц.
– Нет…
– Почему? Чем мы лучше какого-нибудь мелкого жулика?
– Потому что Движение важно, оно правильно. Потому что Тодос-Сантос является началом ужасного будущего, и его нужно остановить сейчас.
– Я в это верю, а ты нет…
– Я тоже верю.
– Тогда почему ты выходишь?
– Потому что…
– Потому что это тяжело? – спросил он. Его голос был полон презрения. – Ты считаешь, что это тяжело? Тебе не нужно все время оглядываться. У тебя есть постель, чтобы спать, и сколько угодно еды. Тебе не нужно слоняться вокруг с взрывчаткой, и тебе не нужно вздрагивать каждый раз, когда ты видишь полицейского, но ты считаешь, что это тяжело.
– Дело не в этом, – возразила она.
– Тогда в чем же?
– Ох, я не знаю, ты меня всю запутал…
– Я сожалею, – сказал он. – Мне это кажется очень простым. Мы должны работать для человечества, потому что нет ничего другого, чем стоило бы заниматься. Что еще есть? Их буржуазный Бог с его громом и молитвами и мелкой завистью? Alle Menschen mussen sterben. Мы все умрем. Абсолютно все. Фу. Погаснем, как свеча. Должно быть оправдание нашего существования, а сохранение человечества человеческим – чертовски хорошее оправдание!
– Не знаю – иногда, когда я смотрю на них в Тодос-Сантосе… Рон, они счастливы. Им там нравится.
Его голос стал тише, но еще более напряженным.
– Счастливы? Конечно, они счастливы. Аристократы обычно счастливы. Но сколько таких зданий может выдержать Земля? И будут еще муравейники, муравейники повсюду – ты как раз рассказала нам об этом канадце. Муравейники в Канаде, муравейники в Мексике, муравейники повсюду в Соединенных Штатах… их необходимо остановить, сейчас, пока они не распространились. И ты это понимаешь.
Я понимаю? – подумала она. – Наверное да.
– Элис, если ты выйдешь из движения сейчас, то ты действительно принесешь зло. Если мы потерпим неудачу, тогда Джимми и Диана действительно погибли зря, совершенно зря, и ты помогла их убить.
Он потянулся через стол и взял ее руку.
– Я понимаю. Это действительно тяжело, быть там внутри, и не видеть своих друзей, постоянно быть настороже. Но держись. Теперь осталось недолго. Добудь нам схему их новой системы защиты. В этот раз мы прикроем это место. Навсегда.
11: ЗАГОВОРЫ
Человеку гораздо легче быть преданным своему клубу, чем своей планете: устав клуба короче, и он лично знаком с другими членами.
Экран телевизора Тони Рэнда занимал большую часть стены. Он был достаточно большой, чтобы смотреть повторные показы «Космической одиссеи 2001 года», которую в подлинном виде можно было смотреть только на очень немногих телевизорах. Он никогда не смотрел на нем фильмы о войне или шоу рок-музыки. На этом огромном экране они казались слишком устрашающими.
Тони был в постели, опершись спиной на выдвинутую из изголовья панель. Нависавшее над ним огромное лицо казалось худым и голодным, как у Кассия.
– То, что я обнаружил, – говорило лицо, – является феодальным обществом. И когда я сейчас говорю о феодализме, я не имею в виду латы и арбалеты. Тодос-Сантос не просто современен, он находится на передовом рубеже технологии. Углеродное волокно в этих композитных стенах изготовлено на орбитальной станции, и оно не могло быть изготовлено кроме как в условиях невесомости. Сама идея арколога появилась только несколько десятилетий назад. Когда Паоло Солери начал писать об аркологах, это походило на научную фантастику, несмотря на то, что он был учеником Фрэнка Ллойда Райта.