Мид поднял руки, похожие на маленькие окорочка.
– Да, я знаю. Это была просто мысль. – Он опустил свои руки на стол жестом бессильного гнева. – Но будь все проклято, Планше будет стараться навредить нам сейчас, когда началась кутерьма с поступлением наличных денег. Это чертовски неподходящее время для войны с Лос-Анджелесом.
– Никогда не бывает времени действительно благоприятного для ведения экономической войны, – сказала Черчворд.
– Джон, что произойдет, когда мы сообщим об этом? – спросил Боннер.
– Они попытаются арестовать мистера Сандерса?
– Вероятно. В принципе они не должны делать это, но, учитывая политическую ситуацию, они произведут арест, если на этом будет настаивать Планше.
– Мне это очень не нравится, – пробормотал Фрэнк Мид.
Престон Сандерс засмеялся. Его смех звучал ужасно.
– Но мистер Мид, вы всегда были так уверенны, что я провалюсь. Вот это и произошло.
Мид был шокирован.
– Эй, Сандерс, я этого не заслужил!
– Не стоит так говорить, Прес, – сказала Барбара Черчворд. Она говорила спокойным профессиональным голосом. – Арт, мы знаем, что произошло. Нам еще нужен Прес?
Боннер нахмурился.
– Он мой заместитель…
– Накачанный по глаза успокоительным, – сказала Черчворд. – Я предлагаю позволить ему пойти и хорошо выспаться.
– Думаю, ты права. Хотя мы уточним одну вещь. Люди из Лос-Анджелеса не заберут Сандерса в тюрьму. Они могут допрашивать его, но только здесь.
– Все согласны?
Хором зазвучали слова согласия, однако Шапиро молчал. Адвокат выглядел встревоженным.
– Это будет нелегко сделать, Арт. Если они решат его арестовать, как мы сможем им помешать?
– В настоящий момент он слишком болен для перевозки. Доктор Файндер, позаботьтесь об этом. Поместите Преса в вашу больницу и держите его там. Никаких посетителей без моего разрешения, только не говори, что это мое разрешение, говори, что доктора Вайнтрауба. Это сработает, Джони?
Шапиро медленно кивнул.
– Я думаю да. Лучше было бы привлечь к делу пару психиатров. Мы должны иметь для этого вескую причину.
– Я не сумасшедший, – запротестовал Сандерс. – Черт побери, я не сумасшедший!
– Никто не говорит, что ты сумасшедший, – резко оборвал его Боннер. – Но лучше, если мы скажем, что ты «эмоционально расстроен, неуравновешен».
«А это действительно так», – подумал Тони Рэнд. – Прес, все в порядке. Ты просто затихни и бормочи что-нибудь время от времени. И знаешь, придумай несколько хороших историй для городских психиатров. Например, что ты видишь зеленых змей, выползающих из вентиляционных отверстий и летающих фиолетовых людоедов в твоей ванне. Если тебе не хватает воображения, я приду и помогу тебе.
Сандерс засмеялся. Боннер кивнул доктору Фаин деру, и тот поднялся. Поднялся и Сандерс и позволил увести себя из комнаты.
– Это он заговорил, а не я, – сказал Фрэнк Мид после того, как дверь за Сандерсом закрылась. – И действительно он провалил дело.
– А что бы сделал ты? – спросил Боннер.
– Подождал бы, пока Служба Безопасности не поймает верхнего вторгнувшегося, – ответил Мид, – и применил бы усыпляющий газ.
– И позволил бы им взорвать подводящий водород трубы, – сказал Тони Рэнд.
– Не очень блестящая идея.
– Это лучше, чем начать войну с Лос-Анджелесом!
– Прошу вас обоих прекратить, – сказал Боннер. – Мы здесь для того, чтобы решить, как решить возникшую проблему. Мы здесь для того, черт возьми, чтобы решить, что нам делать сейчас! Вы поняли?
– Первое, что нам лучше сделать, это позвонить в офис коронера, – сказал Шапиро. – Чем дольше мы это откладываем, тем хуже это выглядит.
– Хорошо, – согласился Боннер. – Я поручу это Сандре. – Он замолчал на секунду, склонив голову в сторону. – Сделано. Сейчас у нас осталось меньше часа до того, как это вызовет против нас ярость.
– Следующее. Кто сообщит об этом члену совета Планше? Если у него есть хорошие друзья в Тодос-Сантосе, то МИЛЛИ об этом неизвестно.
– Маклин Стивенс, – сказала Барбара Черчворд. – Позвоните ему, и пусть он сообщит члену совета Планше.
– Хорошая мысль. Думаю, лучше мне это сделать сейчас. Прошу извинить меня. – Боннер вышел из кабинета в соседнюю комнату.
– Нам понадобиться заявление для прессы, – сказала Черчворд. – Я думаю, Сандра может привлечь к этому наших людей по связям с общественностью. Я согласую это с Артом.
Вот сейчас он это делает, подумал Рэнд. Телепатия. Ну, пожалуй, не совсем. Она говорит с МИЛЛИ, МИЛЛИ говорит Боннеру, и наоборот, но это так похоже на достоверный случай телепатии, какой я когда-либо увижу.
– Затем последуют экономические последствия различного рода, – сказала Черчворд. – Продажа товаров, произведенных в Тодос-Сантосе, в районе Лос-Анджелеса упадет как камень. Я думаю, не грозит ли нам нехватка продуктов? Пока это не началось, неплохо было бы накопить запасы.
– Ты говоришь так, будто готовишься к осаде, – сказал Фрэнк Мид.
– Неплохая аналогия, – сказал Джон Шапиро, – и неплохая идея тоже.
Человек лежал раскинувшись на бетонной лестнице, в десятке ступенек ниже входа в метро. Его лицо в синяках никогда не было привлекательным, а морщины образовали выражение постоянной угрюмости. Его череп был размозжен. Видимо несчастного били головой о ступени. Его одежда была помятая и грязная, но дорогая. Новичок – полицейский, который обнаружил его, позеленел и, слегка покачиваясь, отошел в сторону. Лейтенант Донован вежливо его не замечал. Грабители, убившие его, забрали все. В карманах не было ничего, кроме карманной упаковки салфеток «Клинекс» и ручки «Маджик Маркер». Донован удивился, почему они оставили это.