– Эрика! Не делай этого, я тебе все потом позже объясню… Не делай этого, моя любимая…
Повергнутая, все еще не понимая загадочного поведения своего победителя, с удивлением смотрела в его голубые глаза и тихо шептала:
– Я тебя не понимаю… Я тебя все равно не понимаю… Саша, не понимаю…
Первую ночь после непонятной и загадочной разлуки дезертир Западной группы войск Кузнецов и безработная немка Крюгер провели в лесу, неподалеку от озера. Эрика до того, как они вместе соорудили постель из мягких сосновых веток и папоротника, успела съездить домой и привести все необходимое для лечения. Привезла она и кое-что из продуктов питания. Александр не ожидал, что его любимая окажется настоящей кудесницей медицины, хотя она никогда этому не училась. Она тщательно продезинфицировала рану спиртом, затем наложила на нее стерильную повязку. Не хуже она обработала около десятка ссадин, которые были почти на всех участках тела великана.
К вечеру молодые люди, удобно расположившись на валежнике, мирно сидели напротив друг друга и кушали. Эрика очень строго следила за тем, чтобы ее любимый не переусердствовал за «застольем». Александр, немного подкрепившись, решил окончательно «расколоться», отступать ему было некуда. Понимала его состояние и Эрика, которая довольно часто всматривалась в его голубые глаза и напряженно чего-то ждала. Очень важное, которое русский обещал сказать ей еще неделю назад, она связывала с его странным поведением сегодня. Она и сейчас еще не могла понять, почему он боится медиков. Дальнейшее поведение бородача ее вообще разочаровало. Вместо серьезного объяснения русский начал вести себя, как маленький ребенок. После принятия пищи он весело похлопал себя по животу, что-то пробубнил себе под нос и начал рассказывать о том, как он в детстве на железной печи жарил семена подсолнухов. Затем он перекинулся на школьные истории. Расстроенная Эрика из монолога своего любимого не все понимала. Однако по мере оживленного рассказа и таких же жестов Александра, она невольно втягивалась в беседу. Она многое переспрашивала, когда не могла понять причины заразительного смеха своего напарника. Тот почему-то так и не мог ей по-настоящему объяснить значение русского слова из деревенского жаргона «чокнутый». Каких только слов ее любимый не «отыскивал» в своей голове, чтобы перевести это слово на немецкий язык. Не помогло ей и его объяснение о том, что «чокнутых» в его Найденовке становится с каждым днем все больше и больше. В конце концов учитель русского языка прибег к жестам. Он опустился на колени, и слегка ударив рукой по своей голове, трижды громко прокричал:
– Я чокнутый, ты чокнутая, они чокнутые…
Непонятливая от циркачества любимого учителя громко рассмеялась и начала, как и он, стучать кулаком по свой голове и с большим усердием орать:
– Я чокнутой… Я капут, оно капут, ты капут… Я чок-ну-той…
С этого момента в разговорном лексиконе двух влюбленных появилось новое выражение «господин Капут». Александру оно очень понравилось…
После комического рассказа о своем детстве русский предложил Эрике прогуляться вокруг озера, та не отказалась. Он этой прогулкой хотел доказать ей, что он чувствует себя значительно лучше. Это было и на самом деле. Рана напоминала о себе лишь при быстрой ходьбе. Эрика вскоре и вправду успокоилась. Она, обняв великана за спину, все спрашивала и спрашивала его о Сибири, и вообще о Советском Союзе. Кузнецов на одни вопросы отвечал очень коротко, на другие давал пространные объяснения. О том, что происходит в бывшем Советском Союзе, он и сам ничего не знал. Поэтому он довольно часто «уходил» в сторону. Ему сейчас было не до политики и не до медведей на Чукотке. Он все готовился к своей исповеди перед любимой девушкой…
Первая ночь после неожиданной разлуки для молодых людей была особой, в какой-то мере одухотворенной. Гражданин бывшего Советского Союза Александр Николаевич Кузнецов, он же дезертир ЗГВ, основательно излил свою душу перед любимой немкой. Одно он только утаил от нее. Посещение братской могилы, в которой покоился прах его прадеда, он оставил за семью печатями. Он считал себя по сравнению с героем простым ничтожеством…