— Одна из первых вещей, которым научил меня Джулиан, это умение презентовать себя. То, как ты держишься и как говоришь, влияет на восприятие тебя людьми. Появившись в наряде, который выглядит на тысячу долларов — на самом деле, я думаю, что этот стоит все две — ты сможешь выделиться, потому что любой, неважно волк это или человек, проявляет интерес к красоте и богатству.
Она помяла между пальцами чёрную фатиновую ткань юбки-миди, а я побледнела. Я никогда не спрашивала её, сколько стоило то красное платье, которое я надевала на свадьбу её брата, или маленькое белое платье, которое всё ещё висело у меня в шкафу.
Я разгладила жёсткий топ-бюстье, который подчёркивал мою грудь. Учитывая, что моя грудь была намного меньше, чем у Сары, я спросила:
— Ты вообще можешь влезть в эту вещь?
— Не-а. Заказала в Интернете, а потом мне было лень возвращать его. Оно твоё.
На секунду я задумалась о том, чтобы перепродать его, но это, вероятно, задело бы чувства Сары. К тому же оно было очень красивым и чёрным, так что, вероятно, его вполне можно было надеть по другому поводу.
Наконец я отвернулась от большого зеркала, которое было приклеено к обратной стороне двери моей спальни.
— Ты словно моя фея-крёстная. За исключением того, что вместо маленьких крыльев и седого пучка волос у тебя острые когти, которые могут разорвать горло любому, и ещё более острый язык, который может разорвать чьё-нибудь эго.
Она рассекла пальцами воздух, ногти с маникюром на её пальцах изогнулись.
Мои губы приподнялись в улыбке, которая исчезла, когда снаружи засигналила машина.
Сара спрыгнула с кровати и выглянула в моё окно.
— Лиам здесь. С тобой всё будет в порядке?
— Да, — солгала я, зайдя в ванную и выудив тушь из стакана, в котором я также хранила зубную щётку и подводку для глаз.
Несмотря на то, что мои руки дрожали, мне без проблем удалось нанести тонкий слой туши на ресницы. Я оставила остальную часть лица не накрашенной. Платье и так уже было весьма вызывающим. Я взбила волосы, которые высохли и стали немного волнистыми, и сунула ноги в чёрные туфли на каблуках.
— Будем молиться о том, чтобы сегодняшний вечер не превратился во что-то из фильма ужасов, — сказала Сара, проведя рукой по волосам, которые она мастерски выпрямила.
Это сделало из нее совершенно другого человека — теперь она казалась менее дикой и более утончённой.
Я начала тяжело дышать.
— Почему ты так говоришь?
— Я просто пошутила.
— Вообще-то, это не смешно, — пробормотала я.
И тут Сара сделала что-то совсем на неё не похожее. Она обняла меня.
— У неё нет причин убивать нас. Вероятно, она пришла умолять сохранить жизнь её сыну. И, возможно, предложит нам союз.
Она крепко обняла меня, её цветочный аромат начал покалывать мои ноздри, точно шипы розы.
— А, может быть, она хочет выдать тебя замуж за своего сына.
Я отпрянула.
— Что?
Сара пожала плечами.
— Я просто размышляю.
— Не надо размышлять о таких… ужасных вещах.
— У тебя есть пара. Используй это как оправдание, если она попытается выдать тебя замуж.
Распахнув дверь спальни, я поймала своё отражение в зеркале. Моё лицо было бледным, как у привидения, прямо как у Изобель в больнице.
Лиам снова посигналил.
— Тебе лучше пойти, пока он не поднялся наверх и не затащил твою задницу в свою большую машину.
Моё сердце как будто начало цепляться за сдавленные рёбра.
— Я не готова, — в панике прошептала я.
Она подошла ко мне и заправила прядь волос мне за ухо.
— Я приеду пораньше.
Когда я не сдвинулась с места, она сказала:
— Всё будет хорошо.
О нет, нет, нет. Зачем она это сказала? И использовала именно эти слова?
Холод пробрал меня до костей, когда я, наконец, вышла. Лиам не поздоровался со мной, когда я села в его машину, и не удостоил меня даже мимолётным взглядом. Он был одет в свою привычную чёрную футболку с V-образным вырезом и синие джинсы, но добавил к своему образу чёрную куртку.
— Я не слишком нарядно одета? Сара выбирала мне наряд…
На его челюсти дрогнул нерв, когда он, не отрывая пристального взгляда от лобового стекла, сказал:
— Ты напрашиваешься на комплимент?
— Что? Нет! Я просто спросила, не следует ли мне переодеться, пока мы не поехали.
Он нажал на педаль газа, и машина рванулась вперёд. Я поспешила пристегнуться.
— Теперь уже слишком поздно, — огрызнулся он. — Уверен, Август оценит твоё маленькое платье принцессы.
Его слова ошеломили меня и заставили замолчать. Но только на минуту.