— Мы говорили ему, чтобы он не бросал ей вызов.
Её слёзы пропитали ворот моей майки.
— Мы умоляли его не делать этого.
Я погладила её по спине.
— Он ушёл. И теперь мы… мы… ручейные.
На последнем слове её голос дрогнул.
— Теперь я буду слышать в своей голове её голос. Она будет той, кто будет говорить нам, что делать.
Сара отстранилась, уставившись на меня своими блестящими карими глазами.
— Я. Ненавижу. Её, — выпалила она, дрожа всем телом. — Я ненавижу их всех.
Она посмотрела на небольшую группу ручейных, проходивших под нами.
Их было пятеро, и они были ненамного старше нас. В то время как двое парней и одна из девушек сдержанно смотрели на нас, двое других — парень и девушка, которые были так похожи, что я предположила, что они были братом и сестрой — наблюдали за нами с нескрываемым интересом.
— Они не могут все быть плохими, — прошептала я ей, пытаясь успокоить.
— Я всё равно их ненавижу, — пробормотала она.
— Я знаю.
Я убрала её волосы назад.
Она отстранилась от меня и посмотрела своими покрасневшими глазами на Лукаса.
— Лиам должен бросить ей вызов. Он должен забрать себе стаи. Вы должны сказать ему, чтобы он бросил ей вызов.
Кровь отхлынула от лица Лукаса, сделав его таким же белым, как тот шрам, что рассекал его чёрную бровь.
— Ни за что. Если она сама не бросит ему вызов, то мы посоветуем ему не вмешиваться.
— Я уверена, что она жульничала, Лукас. Я не знаю, как она это сделала, но я в этом уверена. Джулиана рвало не шариками из шерсти. Готова поспорить, что она его отравила.
— Если бы она это сделала, — я сморщила нос от того, что собиралась сказать, — она не смогла бы съесть его сердце, не отравив себя.
— Несс права, Сара.
Сара потёрла глаза тыльной стороной ладони.
— Но она что-то сделала. Это должно быть так. Может быть, ей всё-таки удалось подсыпать ему Силлин? И это ослабило его.
Я наморщила лоб.
— Как бы она это сделала?
— Я не знаю, но…
Лукас прервал Сару.
— Разве Силлин не заставил бы его сразу же перевоплотиться в человека?
Было ли это так?
— Он не даёт нам перевоплощаться из человека волка, — сказала я, вспомнив, что он делал со мной, — но я не знаю, как он действует, когда мы находимся в обличии волка.
— Всё покажет токсикологический анализ, — сказал Лукас.
Так же, как он показал это в случае с Хитом…
— Если нам вообще разрешат его сделать, — пробормотала Сара.
— Если она не позволит вам его сделать, это будет ответом на ваш вопрос. Это докажет, что ей есть что скрывать.
Кассандра, наконец, перевоплотилась в человека. Её тело было в синяках и крови, но она гордо расправила плечи и подбородок. Какой-то мужчина перевязывал её бедро, из которого всё ещё сочилась кровь.
— Что, если он у неё в крови? — прошептала я.
— Что у неё в крови?
— Силлин. Что, если он у неё в крови? — сказала я так тихо, что и Лукас, и Сара напрягли слух. — Её рана уже должна была затянуться.
— Но ей удалось перевоплотиться в волка, — сказала Сара.
— Она, должно быть, проглотила его, находясь в волчьей форме, — сказала я, посматривая на импровизированную дуэльную арену в поисках — чего? — белых таблеток, смятой упаковки из фольги?
— Тогда мама увидела бы, как она что-то ест, и подала бы сигнал.
— Может быть, твоя мама пропустила это? — предположила я.
Сара сделала быстрый вдох.
— Ты же знаешь, что всё это значит? Что сейчас она слабее. Что если Лиам бросит ей вызов, он вполне может победить.
— Если только она не отравит и его тоже, — пробормотала я.
На лицо Лукаса вернулся румянец.
— Если Силлин есть в её организме, она никак не сможет снова перевоплотиться в волка. Не в ближайшие пару часов. Возможно, ей понадобится несколько дней, в зависимости от дозы.
— Они могли бы драться на дуэли в человеческом обличии? — спросила я.
— Это было бы необычно, но почему, чёрт возьми, нет? — Лукас казался взволнованным.
Мне не понравился его энтузиазм. Я боялась этого. Боялась, что это может подтолкнуть Лиама к безрассудным действиям. Прежде чем я успела его успокоить, Лукас крикнул: