Наконец Клавдия Сергеевна поиски закончила. Об этом свидетельствовал вздох облегчения, который ей был испущен. Женщина поспешно отодвинулась от «бесовой машины», каковой, несомненно, виделся ей компьютер. Невероятно, что еще такие мастодонты остались, которые относятся к современным технологиям, как к чему-то жуткому и пугающему! Были же в свое время такие, что на паровоз с вилами кидались. Вот и эта...
- Знаете, - обратилась она ко мне, - вы правы. У нас был такой пациент.
«Был». Что-то мне это слово в ее исполнении не слишком понравилось. Нам почему-то Саша не докладывался, что его уже выпустили из дурки. Все разъяснилось через секунду.
- Он скончался позавчера.
Вот это уже было новостью. Еще какой, мать его, новостью! Я почувствовал, как что-то внутри меня резко оборвалось и со скрежетом рухнуло глубоко вниз. Благо этот аккомпанемент был слышен только мне одному.
- То есть, как это скончался? - стараясь сохранить хотя бы видимое спокойствие, спросил я.
- Сердечный приступ, - спокойно констатировала Невгородова, внимательно сверяясь с записями на мониторе.
Сердечный приступ? Этого просто не могло быть. При всех странностях, которые имелись у Саши, проблем с сердцем у него отродясь не было. Этот здоровый мужик никогда ничем даже отдаленно похожим на заболевания сердечно-сосудистой системы не страдал. Мне проще было поверить в то, что он и в самом деле с ума сошел, чем в то, что умер от сердечного приступа.
- Это просто невероятно, - пробормотал я. - Он всегда казался таким здоровым.
- Не знаю, - сочувственно отозвала Невгородова. - Возможно, вам лучше побеседовать с врачом, который наблюдал его. Сейчас я посмотрю, кто это.
Это была хоть какая-то надежда. Я был готов расцеловать Клавдию Сергеевну за то, что она решила мне помочь. Внутри же ощущал нешуточное беспокойство. Происходящее мне не слишком нравилось. Не могу сказать, что мы были достаточно близки со Смеховым, но все-таки не совсем приятно узнать было, что он умер. Тем более так непонятно и не в самое лучшее для этого время.
- Вот, - обрадованно произнесла Невгородова. Константин Иванович Левушкин.
- Левушкин? - переспросил я, сбитый с толку и не совсем понимающий, зачем мне этот человек.
- Да, - кивнула женщина. - Смехов находился под его наблюдением. Вот, кстати, и он идет, - рука Клавдии Сергеевны указала на приближавшегося к нам по коридору невысокого темноволосого мужчину слегка за тридцать. - Константин Иванович, - позвала она.
- Да, - подошедший мужчина обладал мощным басом, совсем не подходящим его скромной комплекции. - Чем могу помочь?
- Молодой человек хотел с вами поговорить, - улыбнулась Невгородова, кивая в мою сторону.
Внимательный взгляд серых, слегка навыкате, глаз Левушкина пробежал по моей фигуре. Ощущение было такое, будто меня просветили рентгеном и составили приблизительный диагноз.
- Чем могу помочь? - вежливо поинтересовался Константин Иванович, обращая в этот раз вопрос мне.
Я сбивчиво объяснил ситуацию. Основной упор мной был сделан на то, не заметил ли Левушкин каких-либо подозрительных изменений в здоровье Смехова.
- Нет, - уверенно ответил доктор, и у меня сложилось впечатление, что он не врет. - Ничего необычного не было, насколько я могу судить.
Я приуныл.
- Удивительным может казаться только сам факт смерти.
Это было что-то. Я удивленно уставился в глаза своему собеседнику:
- Вы могли бы пояснить несколько подробнее?
- О да, конечно, - ответил Левушкин. Затем он огляделся вокруг в поисках чего-то. - Только давайте присядем, - он указал рукой на скамейку, стоявшую вдоль стены. - А то, знаете ли, целый день на ногах.
Я согласился. И сам чувствовал усталость.
- Понимаете, - начал Константин Иванович, когда мы устроились на скамье, - меня больше всего удивил сам факт сердечного приступа.
- Почему?
- Смехов, как и все больные, которые поступают к нам, проходят в обязательном порядке общее обследование, чтобы мы, помимо всего прочего, имели возможность установить, какие препараты допустимы, какие противопоказаны. Конечно, можно ориентироваться и на данные медкарты, но, сами понимаете, сейчас далеко не всегда больные вовремя обращаются к врачам, все больше надежды ищут в самолечении.