Не помню, кто мне говорил - слишком с большим количеством разных помешанных и просто странных людей довелось мне общаться за свою карьеру журналиста, - что если сон кажется вам реальностью, то, дабы избежать серьезных психологических травм и скорее проснуться, проще всего принять это сновидение как данность и поверить в его реальность. Боюсь, у меня не оставалось никаких вариантов, только попробовать проверить это предположение на практике.
Хотелось в туалет. Я покричал в дверь, не слишком надеясь на ответ снаружи. Интересно, а что там, за дверью? Какая из двух картин? А если и вовсе – какая-то иная?!
Скажу честно, приняв решение воспринимать происходящее со мной как временную действительность, несмотря на всю кажущуюся абсурдность подобного поступка, я несколько успокоился. Мне даже стало интересно увидеть, что дальше будет происходить со мной в этом странном сне. Желание отлить, однако, несколько усугубляло общее минорное настроение, царившее в моей душе, ибо несмотря ни на какие ухищрения я ведь всерьез опасался вовсе не проснуться. Слышал, что бывает такое: человек спит и видит сны, а очнуться не может. Только через очень длительный промежуток времени. И если очень повезет.
Вдруг возникло ощущение, что в комнате я больше не один. Словно спиной ощущал чье-то незримое присутствие. Принялся вертеть головой, силясь разглядеть причину своих тревожных ощущений. Ничего, как и ожидалось. Отступив от двери, я попятился, бросая растерянные взгляды по сторонам, к противоположной стене. Остановился, только почувствовав бедром твердую поверхность стола. Это прикосновение будто отрезвило меня. Разумеется, никого в комнате быть не могло. Видимо, мне просто послышались голоса снаружи. Я ведь пытался докричаться до кого-нибудь по ту сторону двери. Вот они и ответили мне. Или не мне, а просто обсуждали между собой, что со мной делать.
Интересно, а кто меня запер? Разумней всего предположить, что это те самые люди, которые объявили охоту на владельца информации об орловском феномене. Но тогда почему сразу не убили? Свидетели им особо не нужны, о чем говорит судьба моего почившего главного редактора, мир праху его.
- Стоп! – прервал свои размышления, надеясь, что звук собственного голоса несколько успокоит. – Но почему они меня… Нет, не так! Это же сон. Значит, все это мне только видится…
К моему глубокому огорчению, мой голос, и сначала-то не отличавшийся твердостью, к концу фразы окончательно утратил последние нотки уверенности - я сам не верил в то, что говорил. И не знал, на что надеяться в сложившейся ситуации. Оставалось только положиться на волю случая и слепо следовать по предложенной мне дороге.
Слева уже хлестал проливной дождь, оставляя на поверхности стекла длинные потеки, при том, что с другой стороны по-прежнему сиял яркими красками летний день в дачном поселке. Чужое присутствие в комнате становилось все явственней. Я уже, как мне казалось, мог различить голоса нескольких переговаривавшихся между собой людей. Правда, не мог понять ни слова, так же не был уверен, что это не просто шорох ветра за стеклом. Возможно, просто разыгралось воображение. Не на шутку, надо отметить, оно у меня разгулялось в последнее время – и, очевидно, неспроста!
В очередной раз напомнив себе, что все происходящее является только лишь сном, постарался не замечать настойчиво звучащих вокруг голосов, говоривших на неведомом языке. Подойдя к окну, всмотрелся в пелену дождя за стеклом. Косые струи бились о его поверхность, растекаясь стремительными ручейками, но пейзаж все еще было можно различить.
Голоса в комнате зазвучали настороженно. В них появились нотки испуга. Я прислушался, пытаясь уловить суть разговора. Естественно, безрезультатно. Слова звучали напевно, красиво, но понятней не становились. «Это нечестно, - подумал я. – В своих собственных видениях быть не в состоянии понять, о чем говорят. Даже языка, на котором ведется беседа, не знать». Неизвестно, кому я адресовал свои возмущения, скорее, просто пожаловался самому себе, как неоднократно делал, когда никаких способов воздействия на ситуацию придумать был не в силах. Подействовало ли это или была на то иная причина, но я вдруг осознал, что понимаю, о чем ведут разговор невидимые собеседники.