Закрыв за собой дверь, я огляделся. Раньше мне доводилось бывать в кабинете Камышина, пусть и не слишком часто - к счастью, не баловал нас непосредственный руководитель своим излишним вниманием. С последнего посещения здесь ничего не изменилось. Стол, шкафы, кресло, вешалка в углу. Только компьютер, насколько я помнил, должны были обновить. Об этом упоминал с месяц назад в разговоре наш системный администратор, Славка Масленников, который в тот самый момент как раз рылся в своей каморке, пытаясь отыскать затерявшийся среди разнокалиберного компьютерного хлама потертый пиджак, чтобы ехать за покупкой. Внешне, во всяком случае, особых изменений я не заметил. Но я и не специалист. Там Славке виднее, что к чему и что как.
Дмитрий Юрьевич сидел в кресле, напряженно сопел и старался удержать трясущейся рукой ложечку, которой размешивал что-то в чашке. Судя по запаху, кофе. Его лысина, в отличие от лица, все еще хранила следы красноты, а тяжелое дыхание напоминало о пережитом этим мирным и домашним человеком ужасе общения с представителями власти.
- Видел, что творится? - произнес немного пришедший в себя Камышин. - Я за свои шестьдесят лет всего пару раз с этими ребятами сталкивался. Правда, в то время они еще назывались комитетом.
- Угу, - неопределенно покивал я головой, пока не понимая, чего от этого разговора ждать.
Камышин некоторое время молчал, добиваясь, чтобы руки перестали трястись. Это у него понемногу получалось, о чем свидетельствовал постепенно стихающий и все более редкий звон от ударов ложки о стенки чашки.
- Слушай, тебе Смехов ничего не передавал? - прервал он затянувшееся молчание внезапным вопросом.
Сказать по правде, я далеко не сразу понял, о ком меня спрашивает Дмитрий Юрьевич. Только спустя какое-то непродолжительное время сумел сообразить, что речь идет о моем бывшем учителе и наставнике, который сейчас мирно отдыхает в одном из дурдомов. Его полное имя было Александр Алексеевич Смехов, хотя всегда и все, исключая, может быть, самого главреда, называли его просто Сашей.
- Нет.
- Ты уверен?
Подобная подозрительность поставила меня в тупик. Я напряженно подумал, но пришел к выводу, что просто не могу изменить свои показания:
- Нет, я совершенно уверен, что он мне ничего не передавал.
Камышин еще некоторое время внимательно рассматривал меня, как вошь под микроскопом. Подобный взгляд в его исполнении ничего не имел общего с проницательным взглядом какого-нибудь следователя или эфэсбешника, а скорее добавлял некоторой комичности в образ этого милого и душевного дядьки. Потом он облегченно вздохнул и улыбнулся:
- Ну, слава Богу! А то наш чудик что-то там такое нарыл... Те, что приходили, сильно интересовались, куда мы дели то, что этот деятель накопал, - теперь Камышин выглядел несколько рассерженным. - Как будто он передо мной когда-нибудь отчитывался. И вообще...
Что именно «вообще», я уже не слышал. Мой мозг принялся судорожно соображать, перебирая факты и сопоставляя одно с другим. Картина получалась не слишком веселая. Получается, что Сашка все же раскопал нечто такое, чем могли заинтересоваться спецслужбы. К сожалению, я не имел ни малейшего понятия, чем именно занимался Смехов перед тем, как угодил в дурку. Он меня в свои разработки тоже не стремился посвящать. Так, пару раз на что-то намекнул.
- Ты меня вообще слышишь? - опустил меня голос редактора на бренную землю. - Я вот что говорю. Эти ребята нас в покое не оставят. Поэтому у нас есть только несколько вариантов. Большинство из которых меня не слишком устраивает.
Я с удивлением наблюдал за изменениями, что произошли самым невероятным образом в лице Камышина, пока я предавался своим размышлениям о сути проблемы. Сейчас он ничем не напоминал того доброго и мягкого человечка, каким обычно мне и всем остальным, кто знал его лишь по работе, казался. Лицо было напряженным и серьезным, как у человека, принявшего сложное, но необходимое решение.
- Варианты у нас следующие. Либо мы никак не реагируем и получаем массу проблем со стороны госбезопасности или кто они там такие. Или отдаем им материал. Но в таком случае мы имеем вероятность, что эти «милые» парни будут считать, что мы передали им не все, оставили что-то для себя. Понимаешь меня? - взгляд его пронзил меня насквозь. Я даже непроизвольно вздрогнул, после чего уже согласно покивал.
Камышин поднялся. Прошелся из угла в угол. Я крутил головой, наблюдая за его перемещениями. Наконец он опустился обратно в кресло:
- Но есть еще одна альтернатива...
Он вновь замолчал, словно приглашая меня присоединиться к разговору.
- Какая? - не сдержался я.
- Ты уверен, я спрашиваю, что Смехов ничего тебе не передавал?
- Да. Я вообще не в курсе, чем именно он занимался. Так, верхами, но ничего конкретного он мне не сообщал.
- Это не есть хорошо, - покачал Дмитрий Юрьевич головой, выказывая разочарование и неудовлетворенность моим ответом. - Потому что единственный вариант, который мог бы нас устроить - это публикация информации, что нарыл Сашка. - О, он вновь начал его называть как все! - Но для этого нам необходимо понять, что именно там такого ценного и секретного.
- Но постойте! - осмелев, прервал его рассуждения я. - Опубликовать?
- Именно, - кивнул Камышин. - Публикация этого материала полностью нас обезопасит. Эти гады просто не смогут нас тронуть после того, как мы выбросим этот сюжет в массы. Если с нами - я имею в виду не только журнал, ты понимаешь, - что-нибудь после публикации произойдет, то это только подтвердит напечатанное. А им подобного, я думаю, совсем не хочется.
Кажется, я начинал понимать задумку Дмитрия Юрьевича. И еще то, как он стал главным редактором.
- Поэтому, - продолжил он, - ты берешь на себя поиск этих самых злосчастных материалов.
- Я? - моему удивлению не было предела.
- Разумеется. Ты дольше всех общался с Сашей. Другим это казалось невозможным. Поэтому тебе он больше остальных может доверять. Так что руки в ноги и вперед.
- Куда? - оторопело уставился я на начальство.
- На кудыкину гору. В больницу к Смехову.
С этими словами Камышин отвернулся к экрану, давая понять, что беседа окончена, и мне самое время начинать выполнять задание. Я поспешил ретироваться из кабинета.
В коридоре народ рассосался. Невероятно. Не может такого быть, чтобы наши прохиндеи утратили интерес к такому явлению, как внеочередной визит в наш скромный уголок представителей силовых структур.
Но факт оставался фактом!
Что ж, мне следовало начать действовать согласно распоряжению вышестоящего начальства. Мне даже обозначили, с чего начать. Я не знал, до какого времени там, в больнице у Сашки, приемные часы, но была возможность успеть. Сонливость как рукой сняло. Начиналась крупная игра.
Должен сказать, что выйдя на улицу и ожидая автобус, а затем следуя на нем по направлению к выезду из Москвы, я и думать позабыл о странном пакете, что продолжал торчать из внутреннего кармана моей куртки. Возможно, напрасно!