– Вун-о дхале, госпожа! – одновременно прорычали двое крепких северян.
– Вун-о дхале. Честь предкам. Можете подняться. – Цейла говорила спокойно, но с ее высокого положения слова обрушивались вниз, словно раскаты грома.
Глова встала на ноги и плавным движением руки указала на огромного человека сзади.
– Тоил Вирсмунк, старший сын Старио Вирсмунка, вождя клана Бурого Медведя, прибыл в наем в честь уплаты долга своей семьи перед кланом Гойлов, моя госпожа.
Цейла, чуть приподняв подбородок, смерила любопытным взглядом великана, стоящего возле лестницы.
– Тоил Вирсмунк. Я помню, как присутствовала при твоем рождении. У твоей матери, Розы, живот был таких огромных размеров, что все ждали появления на свет минимум троих детей, – произнесла Цейла с ностальгической улыбкой на лице.
Тоил поднял взгляд на высоко стоящую женщину. Даже при его громадном росте Цейла, находясь на крыльце, возвышалась над ним как белка над желудем.
– Я не помню вас, – мрачно буркнул Тоил.
– Ну, еще бы. Последний раз я была в гостях у клана Вирсмунк, когда тебе было всего шесть лет. Именно в тот день, когда твой отец передал тебе это имя – Железнохват. – Цейла торжественно развела руками. – Ты уже тогда был размером с небольшую телегу и загибал голыми руками толстые железные пруты в форму бараньих рогов.
– То был обряд ронвэ, по воле Северного леса. Вожди всех кланов обязаны присутствовать при этом. – Тоил говорил медленно, скрупулезно следуя своей же логике. – Выходит, вы – Цейла Гойл.
– Имей уважение, переросток! – гаркнула Глова в сторону Тоила, явно ощущая покровительственное присутствие Цейлы, хотя всю дорогу до общины боялась даже посмотреть на великана.
– Перед тобой Цейла Гойл – вождь и сайха клана Серой Волчицы, названная волей Северного леса Матерью Стаи! Немедленно преклони колено и отдай честь нашим предкам, медведь! – Губы Гловы Гойл дрожали от накипевшей злости. Серые глаза наполнялись гневом.
Тоил Вирсмунк продолжал молча смотреть на Цейлу, не обращая внимания на разъяренную девушку в метре от него.
– Клан Вирсмунк уже многие годы использует древние Северные обычаи забавы ради, – надменно произнесла Цейла. – Часть традиций наших предков они попросту позабыли. К некоторым они относятся как к веселым сказкам, придуманным на потеху детворе. Отстань от нашего гостя, Глова. Все же, мы не в праве насильно заставлять человека следовать вере древних предков. – В холодных, бледных глазах Цейлы проскочил едва заметный блеск коварства.
– Для чего вы меня привезли сюда? Чем я буду заниматься? – загрохотал Тоил, явно уставший от всех этих разговоров.
– Нам потребуются твои уникальные навыки кузнечного дела, Железнохват, – вежливо произнесла Цейла Гойл. – Даю слово вождя, как только твоя работа здесь закончится, ты сможешь вернуться к своей семье.
Стиснутые губы Гловы натянулись в ехидную улыбку.
– Мы подготовили в честь твоего приезда абсолютно новую кузницу, оборудованную свежими инструментами, привезенными с Юга, – проговорила Цейла с нотками хвастовства в голосе. – Жить тебе придется тоже в кузнице.
Женщина твердо посмотрела на двоих мужчин в черных мехах, указывая рукой в сторону:
– А сейчас, будьте так любезны, проводите нашего гостя в его покои.
Не осмелившись дотронуться, двое северян жестом показали Тоилу на дорогу, ведущую к небольшой бревенчатой постройке неподалеку от дома Гойлов. Великан недоверчиво посмотрел на Цейлу, затем перевел тяжелый, как наковальня, взгляд на хрупкую Глову. Но, сдержавшись, побрел в сторону кузнецы, выпуская горячий пар изо рта.
– Хорошая добыча, Глова, – сказала Цейла, провожая взглядом огромного юношу.
– Благодарю, моя госпожа.
– С вождем медведей были проблемы?
Девушка мгновение молчала, все глубже погружаясь в свой капюшон.
– К сожалению, Старио Вирмунк покинул нас, госпожа. Его младший сын, Ранлис, посмел броситься на меня с оружием. Мне пришлось защищаться, и я ранила юношу, – оправдывалась Глова. – Слабое сердце вождя не выдержало, и Железношкурый отправился к предкам.
После этих слов волчицы некоторое время молчали. Одна – с опущенной в капюшоне головой, вторая – с опущенными на первую серыми глазами.
– Похоже, наш великан не в курсе дурных вестей, иначе он не был бы столь сдержанным.
– Так и есть, моя госпожа. Все случилось внезапно и вскоре, после его выхода из дома.
– Тогда Железнохват не должен узнать о смерти своего отца как минимум до завершения своей работы, а то и вовсе – до конца своей жизни.