В результате уже в половине четвертого я оказался в полутьме бара "У Дэггета" и потягивал свой излюбленный коктейль из виски с кока-колой, прямо хоть включай меня в список завсегдатаев. Дарья, управившись с уборкой после обеда, накрывала столы к ужину. Никакого кольца на пальце не обнаружилось. Крис пришел в пять, обратился ко мне запросто, по имени, первым делом наполнил мой стакан, проигнорировав завсегдатаев, и потом мы около часа, если он не был занят, болтали о том о сем. Естественно, сначала обсудили ситуацию с Котом, затем перешли на спорт, музыку, книги и кино. Я чувствовал себя как рыба в воде. В какой-то момент Дарья подошла и поинтересовалась, не начал ли Кот привыкать к новой обстановке или все так же нервно кружит по комнате. Я заверил ее, что все в порядке и он спит.
— Он, скорее всего, ведет ночной образ жизни. Я так думаю. — И, несмотря на присутствие Криса, не удержался и добавил: — Ты ведь придешь вечером? После работы? Помочь его накормить, я имею в виду.
Она взглянула на Криса, потом задумчиво обвела взглядом ресторан.
— Ну да, — вздохнула она, — приду.
Уловив неуверенную нотку в ее голосе, я некоторое время помолчал. На том бы и остановиться, но меня одолевали сомнения, да и выпивка подействовала.
— Можем вместе поехать, а то я машину дома оставил.
К концу дня Дарья выглядела уставшей: ее походка утратила легкость, а волосы заметно потускнели. Я как раз пил кофе и обратил внимание, что в углу, подальше от любопытных взоров, Крис пододвинул к ней рюмку. Часов в шесть я съел бутерброд, а потом, чтоб не выглядеть полным невротиком, пошел прогуляться и добрался до следующего бара. Там я в полном молчании вылакал еще один стакан виски с кока-колой. И в восемь уже приперся в "Дэггет" — перехватить кофе и не дать Дарье возможности улизнуть.
В машине мы практически не разговаривали: во-первых, вся поездка заняла минут пять, не больше, а во-вторых, по радио передавали песню, которая нам обоим нравится. Я так считаю: если вам хорошо вместе, слова не нужны.
Я заранее снял наличные в банкомате и запасся яйцами, кексами, обезжиренным и двухпроцентным молоком, дорогим китайским чаем в пакетиках из фольги и даже двумя бутылками шардоне, лучшего из местных, как меня заверил продавец в винном. Вдобавок я купил пакет кукурузных чипсов и банку томатного соуса сальса. Рядом с зеркалом в ванной повесил два новых полотенца, тщательно пропылесосил квартиру, залил посуду кипятком с добавлением микроскопических капель жидкого мыла для мытья посуды — все, что осталось от теткиных запасов. И напоследок выложил на диван с намеком две чистые простыни и туда же бросил легкое покрывало. Но Дарья ничего этого не заметила. Она сразу же направилась к двери в спальню и прильнула к глазку.
— Ничего не видно, — пожаловалась она и, упершись локтями в дверь, привстала на цыпочки. Мышцы на икрах заметно напряглись. — Жаль, мы не подумали про свет. Ночник бы очень пригодился.
Откупоривая бутылку с вином, я краем глаза наблюдал за Дарьей, любуясь ею и ликуя, что она со мной. Спросил, не хочет ли она выпить.
— Калифорнийское шардоне, лучшее из местных.
— С удовольствием, — ответила она и отошла от двери.
Фужеров у меня в хозяйстве не было, пришлось обойтись обычными матовыми стаканами для воды из тех, что тетя нарыла в коробках у себя в подвале.
— Слушай, а ты не мог бы просунуть руку и включить в комнате свет? — спросила Дарья. — Я что-то нервничаю. Да и кормить его пора, как ты считаешь?
— Угу, сейчас, — кивнул я, но и не думал торопиться.
Разлил вино по стаканам, достал чипсы и сальсу. Дарья не отказалась от угощения, и мы долго стояли у кухонной стойки, наслаждаясь вином и макая чипсы в соус. Затем Дарья направилась к холодильнику, вытащила здоровенный кусок мяса и начала его промокать бумажными полотенцами. Я понял, к чему она клонит, натянул перчатку, собрался с духом и рывком открыл дверь на сантиметр, чтобы дотянуться до выключателя и успеть отдернуть руку. Кот благодаря способности видеть в темноте кинулся к моей руке и чуть не содрал перчатку. Но его ослепил внезапно включенный свет, так что он на секунду потерял ориентацию, а я воспользовался его замешательством и захлопнул дверь у него перед самым носом. Из-за двери раздались вопли недоумения.
Дарья незамедлительно припала к глазку.
— О боже, — прошептала она.
— Что он делает?
— Вышагивает по комнате. Посмотри сам.
Ковровое покрытие — все, до последнего лоскутка — было отодрано, на оголенном фанерном полу виднелись шляпки гвоздей, а в стене слева от окна появилась дыра. Здоровущая. Запах кошачьей мочи или мускуса, точно не знаю, чувствовался даже через закрытую дверь.