— Точно. Точно.
— Ты забыл? — в её голосе прозвучало лёгкое обвинение.
— Ночка выдалась долгой, ребёнок, — ответил он, выдыхая.
— Значит, не получится? Сегодня?
Ник отчётливо слышал разочарование в её голосе.
При мысли о реальности их робких планов его губы хмуро поджались.
С одной стороны, сейчас отстойное время.
Он не в лучшем настроении, чтобы играть в инструктора по сёрфингу для соплюшки-человечки — только не после такой ночи. Только не после Нуньез и разумной стены. Только не после Морли и того, что с ним происходило.
С другой стороны, сейчас просто идеальный, бл*дь, момент.
Выбраться на воду казалось божественной перспективой. Даже если волны искусственные. Даже если пляж, солнце, небо искусственные… это звучало божественно.
И ему всё равно надо поговорить с Кит.
— Конечно, — сказал Ник после затянувшейся паузы. — То есть, нет… это не отказ. Давай увидимся. Ты просто застала меня врасплох. Мне нужно было продумать дорогу…
Она улыбнулась ему, и всё её лицо озарилось.
— Правда?
— Да, — он решительно кивнул. — Я сейчас только-только выхожу из участка. Сколько времени тебе понадобится, чтобы добраться сюда? В местечко с сёрфингом, имею в виду?
— Минут сорок? — предположила она, потирая лицо рукой, наполовину покрытой татуировками. — Это слишком долго? Мне только надо накинуть что-нибудь из одежды. Большая часть этого времени — дорога на поезде.
— Сорок минут — не проблема, — заверил её Ник. — Встретимся у воды.
— Я там буду, старик, — сказала она. — И лучше бы ты тоже никуда не делся.
Прежде чем он успел съязвить в ответ, она повесила трубку.
***
Ник улёгся на ярко-розовый шезлонг, будучи одетым лишь в тёмно-красные плавки, и вытянул ноги, скрещённые в лодыжках.
Чёрт возьми, какой же он бледный.
Он смутно припоминал, что когда-то его ноги были тёмно-коричневыми как минимум на протяжении полугода. Тогда он при каждой возможности катался на доске.
Даже кончики его чёрных как вороное крыло волос умудрялись выгорать на солнце.
Он позволил своему взгляду блуждать по высокому куполу крытого городского парка развлечений, гадая, где заканчивались настоящие пределы стен и включалась виртуалка.
Он смотрел не на сам купол Охраняемой Зоны Нью-Йорка, но визуальное изображение выглядело достаточно реалистичным, чтобы сбивать с толку. Здесь он находился в помещении, расслаблялся у фальшивого пляжа, который полумесяцем тянулся перед симулированным океаном — вот почему Нику не приходилось прятаться под зонтиком. Всё перед ним, включая идеально изогнутые сине-зелёные волны, облака на небе, морских птиц и дельфинов, которые выпрыгивали где-то на фоне, находилось внутри подземной развлекательной зоны в центре Манхэттена.
В отличие от купола, который защищал Нью-Йорк в целом, искусственное солнце и небо здесь были комфортными для вампиров.
Ник закрыл глаза, позволяя лучам литься на его тело и невольно улыбаясь. Если сравнивать с иллюзиями в целом, эта была вовсе не плохой.
Взяв одно из двух полотенец, которые он прихватил из корзины по дороге из раздевалок сюда, Ник подложил его под голову в качестве подушки. Вторым полотенцем он накрыл свои колени и ноги почти как одеялом.
Его разум дрейфовал, пока он лежал там.
Вампиры не спали…
…но в последнее время он слишком много времени проводил в этом пограничном дрейфующем состоянии.
Это напоминало зависимость. Это притягивало его подсознание, уговаривая вернуться.
Может, в данный момент это действительно ему пригодится, оправдывался он.
Может, это пригодится ему для расследования.
В конце концов, подсознание хорошо решало загадки, верно? Будучи человеком и копом, он постоянно пользовался этим трюком, чтобы выудить детали, которые не уловил сознательно. Чтобы сложить воедино ниточки или собрать разрозненные события и связи в такой манере, которая слишком сложна для прямолинейных частей его сознания.
Ник закрыл глаза, положив голову на пушистое полотенце и поёрзав затылком, пока не нашёл идеальное местечко.
Он выдохнул, хотя не нуждался в воздухе.
Он не знал, когда перешёл от убеждения, что он подумает о расследовании… к тому моменту, когда все эти образы растаяли.
Беглые картинки Морли, Джордана, пустого лица Нуньез и её тянущейся вниз руки, красной раздражённой кожи человеческого копа… ложки Морли, которой он мешал свой чёрный кофе размеренными, нескончаемыми кругами…