- Пока я согласен и на эту подачку, - отозвался вампир.
Я зло сверкнула на него глазами.
- А потом попытаетесь согнуть меня в дугу?!
- Это вовсе не обязательно, кудряшка. Я считаю, что рано или поздно ты сама придешь ко мне. Придешь по доброй воле. И я с радостью приму твой подарок.
- Даже не мечтайте!
- Даже кошке позволено мечтать о короле, - переиначил старую поговорку вампир. - Я знал много женщин. Может быть больше, чем ты видела мужчин на своем веку. И все они приходили ко мне сами. Раньше или позже, так или иначе... Впрочем, что толку го-ворить об этом сейчас? Поговорим о делах насущных. Что ты хочешь, чтобы я сделал с твоим братцем? Есть разные способы разрешения проблемы. Ты ведь не просто так рас-сказала мне о ваших ... отношениях? Что ты выберешь? Пожестче или помягче? Обещаю, плата не изменится. В любом случае.
- Очень благородно.
- Благородством не страдаю. Но сейчас предпочту получить хотя бы кусочек. Если я бу-ду настаивать, ты просто сбежишь и опять спрячешься в свою раковину. Поэтому пока - так. А потом - будет видно. Но в благородстве меня обвинять не стоит. Так что ты выбе-решь?
- Мой брат - просто дурак, - вздохнула я. - И есть отягчающее обстоятельство. - И ко-ротко пересказала то, что мне поведала Клара. Про погоню и убийство.
Вампир слушал, не перебивая, застыв в странной неподвижности. Как совершенная зо-лотая статуя. Живыми в нем были только глаза - два сплошных темно-зеленых пятна на медной коже. Мне даже захотелось подойти и встряхнуть его за плечо, чтобы убедиться, что он не спит. Но такие желания хорошо не кончаются. Лучше уж держаться подальше от этого вампира. Наконец я замолчала. Мечислав опустил ресницы, потом вскинул голо-ву и внимательно посмотрел на меня.
- Ты просишь, чтобы я ввязался в драку с Князем Тулы? Из-за твоего брата и его па-ди?
- Именно, - согласилась я. - Хотя драться и не обязательно. Если есть какой-нибудь спо-соб уладить все это дело миром, я с радостью использую его. Даже если он будет немно-го жестковат для братика.
- Не знаю, - Мечислав смотрел сквозь меня, и я могла втихорца любоваться его лицом. Лепит же природа таких суперменов! Хотя это неправильное определение. Супермены - они чисто положительные герои, а сексуальным бывает только зло. На суперменов хоро-шо смотреть, с ними хорошо гулять под ручку по улице, ловя завистливые взгляды дру-гих женщин, но меня никогда не тянуло к положительным мальчикам. А такое сексуаль-ное зло вызывает и еще больше завистливых взглядов.
В этой жизни меня тянуло только к Даниэлю. А потом - и к Мечиславу.
- Он скотина, но он мой брат. Я не могу отдать его на растерзание каким-то там оборот-ням.
- Я знаю твою точку зрения, кудряшка. Но чтобы принять решение, мне необходимо по-говорить с твоими... подопечными. Сама понимаешь, так просто это не решается.
Мечислав легко поднялся из кресла, подошел к столу и нажал какую-то кнопку на теле-фоне.
- Вадим, забери из зала Станислава Евгеньевича Леоверенского и его сопровождающую пади и отведи их в первый бокс. Вреда не причинять, объяснений не давать, пусть по-нервничают.
Ответа я уже не услышала. Вампир положил трубку и повернулся ко мне.
- Пойдем, кудряшка.
Я с трудом вытащила себя из кресла. Мечислав протянул мне руку, но я покачала голо-вой.
- Справлюсь сама.
- Моя маленькая самостоятельная ведьмочка.
В голосе вампира слышались нотки смеха.
- Не ваша, не маленькая и не ведьмочка, - парировала я.
- Может еще и не самостоятельная, кудряшка?
Он смеялся надо мной. Что ж, мне не привыкать. И потом, что лучше - легкие уколы вампирского юмора - или полное подчинение тому же вампиру? Лично я выбирала пер-вое.
- Достаточно самостоятельная, чтобы не броситься вам на шею.
Вампир джентельменски открыл передо мной дверь. Кстати - не ту, через которую я во-шла. Эта дверь была полностью скрыта за занавесками, и я никогда не догадалась бы о ее существовании. Вот, значит, для чего нужны были черно-белые драпировки. Не только удачное решение дизайнера. В этом случае они скрыли дверь на другую лестницу. Сама я никогда не додумалась бы искать ее там. Вампир стоял так близко, что, выходя, я задела его рукой. И тут же вспомнила, что браслет и пиджак остались в комнате. Да и волосы у меня растрепанны. Но стоило мне метнуться обратно - и Мечислав небрежно повел ру-кой, словно отметая мои сомнения.
- Тебя никто не увидит, кудряшка. Я умею хранить свои тайны. Кстати, ты выглядишь восхитительно. Даже в таком, слегка растрепанном виде. Очень сексуально.
Я не поверила. Но все равно было приятно. Да и потом - перед кем мне шрамы прятать? Перед вампирами? Они и похлеще наверняка видели. Единственное о чем я жалела - что не одела что-то более закрытое. Но кто же ждал... А вот я и должна была ожидать всего чего угодно. Это все-таки вампиры, а не орден кармелиток. Хотя если выбирать между вампирами и христианами, я без сожаления выберу первых. Они может быть и с клыками, но хотя бы без фанатизма. Простите, больная тема. Особенно после знакомства с ИПФов-цами.
Мечислав пошел впереди, показывая дорогу. Черные брюки плотно облегали его бед-ра, и мне было видно, как движутся мышцы под бархатистой тканью. И невольно вставал вопрос - есть ли у него что-нибудь под штанами, кроме голого тела? Очень хотелось бы узнать. Спросить, что ли? Нет. Не стоит. Мне никогда не сравняться в непринужденности с семисотлетним вампиром. На третьей минуте подобного разговора у меня уши со сму-щения сгорят и на пол осыплются. Поэтому я просто продолжала смотреть на его задни-цу. И не могла не облизываться про себя. Стандартная реакция молодой здоровой жен-щины на красивого мужчину рядом с собой. Нездоровым было только одно. Мужчина был вампиром. А я не сплю с вампирами. Не сплю, я сказала! Молчать, гормон парши-вый!
Лестница быстро закончилась, и мы пошли по узкому коридору. Точнее Мечислав вял меня за руку и повел, не слушая возражений. А я особенно и не возражала. Потому что в коридоре совершенно не было света. Дверь с лестницы закрывалась наглухо - и за нее не проникал ни один лучик. Вампирам это было не нужно. Они отлично видели в темноте. А я просто вписалась бы лбом в стену. Поэтому я и не ворчала. Хватит с меня на сегодня потрясений. Не будем добавлять еще и сотрясение мозга.
Наш поход в темноте закончился неожиданно. Мечислав одной рукой продолжая сжи-мать мою ладонь, второй рукой толкнул какую-то дверь. И мне по глазам резануло белым электрическим огнем. Я зашипела и прикрыла лицо рукой.
- Черрррт! Предупредить нельзя было!?
- Прости, кудряшка.
Раскаяния в этих словах не было ни на грош.
- Бог простит!
Я похлопала ресницами, разгоняя круги перед глазами. Это получилось неожиданно бы-стро. И я смогла осмотреться вокруг. Кажется, это и был бокс номер один. Белые стены, белый потолок, белый ковер на полу, далеко не такой роскошный, как в кабинете дирек-тора, на белой стене - яркая картина в багрово-черных тонах. Белый снег, черное равно-душное небо, усыпанное звездами, два человека на снегу. То есть человек - и вампир. Вампир стоит на коленях над телом, поднимая вверх лицо, испачканное кровью. И багро-во-алая кровь на снегу. Лица обоих выписаны особенно тщательно. На лице жертвы - смертельный ужас, мешающийся с таким же смертельным наслаждением, которому не-возможно противостоять. На лице вампира гораздо больше эмоций. Удовлетворение. Удовольствие. Сожаление. Одиночество. Смертная тоска. И все же - любовь к жизни. Я знала только одного художника, который мог нарисовать такое.
- Это работа Даниэля?
- Да.
- Вы нарочно привели меня сюда, чтобы сделать мне больно?
- Нет, кудряшка. Меньше всего я хотел причинить тебе боль.
- А это писалось с натуры?
- Да.
Лицо вампира было мне знакомо. Даниэль. А жертва? Накатила знакомая горячая волна. Обожгла, захлестнула мой разум - и поволокла за собой, в непроглядную черноту.