— Составьте проект приказа. Я подпишу.
Чего тут думать — ясно, что надо думать.
Первое и самое очевидное: мои земные сведения в части тактики, скажем так, имеют ограниченную применимость. Впрочем, то же самое относится к тем знаниям, что в меня вложили в здешней школе. Я и мои товарищи отлично выучили, как начать сражение, как его выиграть, однако о том, что делать дальше… видимо, предполагалось, что это не уровень рядового или даже десятника.
Второе и тоже очевидное: здесь действуют некие правила войны. Преследование отступающего противника с целью нанести дополнительные потери — элементарно, уровень курсанта, но здесь почему‑то не практикуется. И на такое совершенно точно имеются причины.
Третья проблема касается потерь. У драконов их нет, понятно, но таковые предполагались. Однако из картины боя следует, что маги не должны никого потерять. Стрелки с нашей стороны — средство поддержки магического наступления. А тут они и не понадобились: операция развивалась и так.
Тогда, выходит, нет и не было никакой объективной потребности в присутствии Великих на поле боя. Наблюдали они… как за игрой.
А ведь я ошибся. Был аналог в земной истории: 'странная война' сорокового года между Германией и соединенными силами Англии и Франции. Помнится, командир какого‑то французского подразделения схлопотал приличные служебные неприятности за то, что его солдаты открыли огонь по противнику. Даже если это лишь легенда, то весьма правдоподобная.
Тогда начинает вырисовываться план. Первым делом проверить: точно ли вражеских магов так берегут? И был ли приказ никоим образом не трогать Великого?
На эту тему я только — только успел перекинуться фразами с Гиррой, когда порученец приказал явиться к сотнику.
В штабной пещере присутствовал также полутысячник. Разговор, похоже, предстоял насквозь официальный.
— Сударь сотник, десятник Стурр по вашему приказанию прибыл!
К моему удивлению, заговорил не мой непосредственный начальник, а командир, по — земному сказать, авиабригады. Хотя нет, аналогия не полная.
— Десятник, вы образцово выполнили приказ командования. Выражаю вам свое удовольствие.
— Служу Великому!
— На этом хорошие новости для вас кончаются…
Ну да, я так и предполагал, но хотелось бы знать, что именно можно ожидать и от кого.
— …а плохие состоят вот в чем. В Главном штабе вами также довольны, но только высшие чины. Не сомневаюсь, что они попытаются представить дело как тонкую операцию, разработанную, конечно, ими. Но вот кое‑кто помельче наверняка затаит против вас злобу. Именно против вас, не удивляйтесь…
Мои гребень и хвост сохраняли предписанные уставом невозмутимость, хотя нечто в этом роде я предвидел.
— И во избежание дальнейших блистательных и бескровных побед ваш десяток постараются воткнуть в линию.
К сожалению, этот вариант также предполагался.
— Ожидаются и другие плохие новости. Вам могут заинтересоваться маги. И потому… сотник Рруг!
— Я!
— В достаточной ли степени десятник Стурр компетентен в части разработки операций его уровня?
— Десятник Стурр превосходно разбирается как в планировании операций, так и в их проведении.
— Насколько мне известно, вы не в полной мере представляете себе возможности десятка особого назначения в части магии?
— Так точно, не в полной!
— В таком случае вам ни к чему забивать себе голову тонкостями магии, которой владеют воины десятка и сам десятник. Вам приказ ясен?
— Так точно!
Лично мне суть приказа была ясна до точки. Маги начнут расспросы с тысячника. В неблагоприятном варианте — с полутысячника. А что тот знает обо мне? Предположим, то же, что и сотник. А тому, в свою очередь, известно о двух универсалах в десятке. Отсюда следует, что два заклинания магии льда мы бросить могли…
А ведь не так уж плохо. В наихудшем случае мы выиграем время: пока расспросят полутысячника, да пока найдут сотника, тут и военные действия могут прекратиться. В лучшем — на этом расследование и остановится. Впрочем, рассчитывать на такую удачу не стоит.
Голос Тхорра вернул меня на землю:
— Теперь задачу ставлю вам, десятник. На все вопросы (если до вас вообще дело дойдет) твердите, что операцию планировал сотник Рруг и что он в курсе всех ваших возможностей.
Вот эта идея никуда не годится. Конечно, мага разума не пришлют, но даже бакалавр может проверить на правдивость. Не думаю, что разум драконов в этом смысле кардинально отличается от человеческого. Спалюсь, как баллон со сжиженным газом, да еще товарищей подставлю.
— Разрешите доложить, сударь полутысячник?
— Докладывайте.
— Сударь полутысячник, любой выпускник университета может проверить, лжет ли его собеседник.
Тхорр молодец; он думал, самое большее, три секунды.
— Вас никто не обязывает лгать. Надлежит говорить правду: операцию планировал сотник Рруг, а вы лишь внесли в первоначальный план незначительные улучшения.
Все ясно: если маг доберется до моей особы, придется вертеться, как плохому студенту в сессию.
— Да, вот еще: бронзовые браслеты на вас и ваших воинах — они что означают?
'Означают' — прекрасно сказано. Умеет полутысячник подбирать выражения! Отвечать надо столь же изящно:
— Осмелюсь доложить, они означают принадлежность к команде, выигравшей олимпиаду, сударь полутысячник.
Что‑то промелькнуло в глазах у Тхорра.
— Вы какую школу заканчивали?
— Школу главного наставника Хнурра, сударь полутысячник!
На этот раз я готов был поклясться: оба старших офицера сделали выводы. Ну вот, что и предполагалось:
— Вы по праву носите эти браслеты. Разрешаю носить их в дальнейшем. Ваша победа в олимпиаде заслуживает уважения.
Глава 6. Опасности фланговых ударов
Уже уходя из штабной пещеры, я подумал, что с Гиррой стоит посоветоваться, но прежде нужен неофициальный разговор с сотником. А для этого надо улучить момент…
Этого сделать и не дали. Окликнувший меня голос был вполне знакомым:
— Стурр!
Это оказалась Рриса. Судя по отсутствию полосок, она пребывала в звании рядового. Как раз ее‑то быть здесь не могло. Она просто по возрасту для армии не подходила, ей надлежало быть замужем и уже нянчить малыша — дракончика. Возможно, даже не первого.
— Рад тебя видеть, Рриса.
Сказано было в соответствии с уставом. Старший по званию мог называть младшего на 'ты' при сугубо неофициальном общении, при этом тыкание дозволялось и младшему.
Несколько минут ушло на общие школьные воспоминания, но чувствовалось, что дракона подошла не только с целью поболтать на светские темы. И Рриса приступила:
— Стурр, меня послали на разведку вскоре после того, как ты с десятком вылетел на… то самое дело. Даю слово: я не знала, что это твой; мне уже потом товарищи сказали про десяток пятнистого дракона, а ты у нас один такой. Перед вылетом мне поставили задачу: выявить разрушения и оценить их степень. Я без труда обнаружила опорные пункты обороны — точнее, то, что от них осталось — и добросовестно доложила, что они разрушены полностью. Но сама я увидела то, что в доклад не попало — потому лишь, что меня об этом не спрашивали…
Ну в точности атака на ферзевом фланге при отсутствии там короля: матовой угрозы нет, а вот позиционное преимущество (если такое было) можно запросто утратить.
— …на третьем пункте отчетливые следы падения четырех снарядов. Имею в виду: четыре точно, но, возможно, их было больше. Лед или вода — сказать нельзя, но, по крайней мере, один был ледяным. За это ручаюсь: сама видела осколки. На четвертом пункте шесть следов. И тоже один (с гарантией!) ледяной. То, что ты сам универсал, я знала еще со школьных времен. Хочу сказать, от тебя 'Ледяное копье' можно ожидать. Или чего‑то в этом роде. Но вот наличие в твоем десятке шести водников — вещь возможная, конечно, но маловероятная.
Рриса замолкла, явно ожидая ответа. Почему‑то я вдруг отметил краем сознания, что глаза у нее не карие, как я думал раньше (наверное, аналогия с людьми), а темно — фиолетовые, как раз под цвет чешуи. Но эта мысль промелькнула и пропала, а отвечать надо было сейчас же.