- Что с ней? – От голоса генерала повеяло могильным холодом, не предвещавшим Марку ничего хорошего.
- Так это… ширнулась зараза, пока я отвлекся… - Прохрипел он, протискиваясь в каюту и с ужасом глядя, как черты высшего искажает с трудом сдерживаемое бешенство.
- Откуда она у вас появилась? – Подчиненные, видимо на себе не раз прочувствовавшие тяжелый характер генерала уже вжались в переборки, стараясь слиться с окружающей обстановкой, и даже дышали через раз.
- Прицепилась к нам еще на Жестянке, несколько недель назад. Просила помочь добраться до Парамена…- Глухо отозвался пират, отходя от наступающего имперца, разъяренно раздувавшего ноздри.
- Почему…она…в…таком…виде… - Процедил он, старательно выговаривая каждое слово и, схватив Марка за грудки, с легкостью поднял его на уровень своих глаз.
- Так она предложила натурой отработать свою дорогу, правда, милаха? – Он в надежде обратил свой взгляд на девушку, судорожно сжав широкие запястья генерала, безрезультатно пытаясь ослабить хватку.
- Да, да, да… как скажешь. – Пробормотала она, открывая подернутые мутной пеленой глаза и бездумно уставилась на Арина, облизав пересохшие губы кончиком острого язычка, отчего ему тут же кровь ударила в голову, а сердце сорвалось в безумный забег.
- Мы и согласились…
Имперцу бросились в глаза проступившие на тонких руках лиловые синяки и пират в ту же секунду с глухим криком отлетел в переборку. Послышался характерный хруст ломаемых костей и протяжный, наполненный болью стон, ставший музыкой для озверевшего никромина, в котором уже говорили чистые инстинкты, требующие защищать своего сигната от любых посягательств. Правильно поняв, чем вызвана эта вспышка гнева, Марк попытался оправдаться, совершенно не осознавая, что последующие глупые и недальновидные слова станут последними в его жизни.
- Так девчонка любит пожестче. Сама проси… - Последнее предложение потонуло в булькающем хрипе и Марк осел на пол, разбрызгивая вокруг себя кровь. Над ним склонился Арин, сжимавший в руках вырванное горло того, кто посмел прикоснуться к его девчонке, оставить на ней свои следы.
Потом он неторопливо повернулся в сторону той, что бросила его много лет назад ради того, чтобы волей судьбы стать последней шлюхой и жалкой наркоманкой, отказавшись от почета, его защиты и безбедного существования. Арин, судорожно стиснув челюсти и не обращая внимания на съежившихся от страха солдат, принадлежавших к низшим никроминам, всеми силами пытался побороть вспыхнувшую в глубине души брезгливость и отвращение к той, о которой не мог забыть до сегодняшнего дня, и которая вывернула его наизнанку своим глупым детским поступком. Хотя нет, все больше вглядываясь в отрешенное, искаженное неестественным блаженством и удовольствием бледное личико, в нем разгорался пожар ненависти к той, что превратила его существование в непрекращающийся кошмар. А ведь ей, по большей части, своя жизнь была и без надобности, раз так бездумно и глупо распорядилась ей, продавая тело и губя здоровье. Что ж, тогда он мог с полным правом сделать свою более яркой и насыщенной, вернув девчонку себе. И это его право!
С горькой усмешкой, исказившей правильные, красивые черты, Арин подхватил легкое, словно перышко, тело девушки, вновь начавшей что-то бессвязно бормотать, и молча отправился к себе в каюту.
Глава 11.
Глава 11
Я очнулась от дикого голода и жажды, с трудом разлепив неподъемные веки. И каково же было мое удивление, что кроме слабости, от которой все тело мелко подрагивало, больше не испытывала никаких болезненных ощущений. Я уже настолько смирилась с болью, что сопутствовала моему небольшому прояснению в голове, что даже на время растерялась. Спустя несколько секунд с усилием приподнялась на локтях и внимательным взглядом обвела просторную каюту, сверкающую чистотой. В углу находился встроенный шкаф, рядом располагался небольшой пластиковый стол с документами, сложенными на нем ровными стопками, и кристаллическим монитором, рядом стояло удобное темно-коричневое кресло с высокой резной спинкой, небрежно отодвинутое в сторону. В противоположной стене был вход в душевую. Весь пол покрывал пушистый кремовый ковер, делая холодную, немного мрачную каюту более уютной и какой-то домашней. Под непослушными пальцами ощущалась хрустящая, свежая простыня, а ровный, слегка жесткий матрас идеально повторял очертания тела. И кровать была настолько огромной, что я в ней просто потерялась! Невероятно! Наверняка, здесь спит какой-то гигант! Так, стоп! Это же совершенно точно другой корабль! Как я здесь вообще оказалась? Неужели мне не пригрезилось, и от Марка потребовали состыковаться с имперским крейсером, что стало в итоге моим спасением от насилия? И где теперь этот мерзкий пират и его команда? Про себя пожелала ему сдохнуть, так как после того, что пережила по его милости, долго не смогу прийти в норму. Тут же прошиб холодный пот, и сознание яркой вспышкой прострелила пугающая до дрожи мысль, кто может занимать столь просторное помещение на корабле. Высший имперец, несомненно! Однако почему я именно здесь, за какие заслуги? Вновь рухнула обратно в постель и простонала, схватившись за виски. Так, раз меня не убили и не заперли где-нибудь, то вполне возможно, моя личность до сих пор не раскрыта, а я зачем-то потребовалась никромину. Может, в качестве закуски к ужину? Из горла вырвался хриплый, нервный смех. Только этого мне сейчас и не хватало!