— Мне не нужен кофе, леди, — ответил Энди. — Мне не нужен чай. Мне нужен ключ. Я пришел только за ним.
— Отлично. — Алиса кивнула. — Знаете, моя мать учила меня: «Алиса, невежливо не предложить гостю поесть или выпить, если он голоден, но ещё хуже потчевать его через силу». Вы согласны, мистер Кэмбозиа?
— Послушайте, леди… — начал он.
— Я знаю, вам нужен ключ, — оживленно сказала Алиса. — Сейчас мы поговорим о ключе.
— Нам не о чем говорить, леди. — О том, что я существую и имею некоторое отношение к ключу, он как будто забыл.
— А я думаю, нам есть о чем поговорить. Будет удобней, если мы сядем. Ты тоже садись, Джонни.
Она села, я тоже. Мне казалось, что, переместившись из кухни в гостиную, я очутился в нереальном мире. Энди перевел взгляд с Алисы на меня, потом снова на Алису и присел на край стула. Он глубоко вздохнул и закурил. Я тоже закурил, с облегчением втянув в себя табачный дым. Алиса взяла пепельницу и, прежде чем Энди успел остановить ее, поставила её ему на колени. Он оцепенело посмотрел на пепельницу, осторожно дотронулся до неё и оставил на коленях.
— Значит, о ключе… — начала Алиса.
— Где он?
— Мы дойдем до этого, мистер Кэмбозиа.
— Нет! — раздраженно крикнул он. — Послушайте, леди, мне нужен ключ. Мне надоела пустая болтовня. Давайте ключ. Я пришел за ним, а не за вашими сказками.
— Я знаю, что вам нужен ключ, — мягко ответила она. — Это очень ценный, очень важный ключ, и конечно, он вам нужен.
— Где он?
— Я всё пытаюсь растолковать вам, мистер Кэмбозиа, — упрекнула его Алиса. — Я скажу вам, где он, но сначала вы должны меня выслушать.
— Ладно, — согласился наконец Энди, — только давайте короче.
— Так коротко, как только смогу, — согласно кивнула головой Алиса. — Дело в том, мистер Кэмбозиа, что сам по себе ключ ничего не стоит, вернее, будет стоить вам двадцать пять центов, если вы пожелаете изготовить новый. Поэтому всех нас интересует не сам ключ, а тот предмет, который этим ключом открывается.
Вы сами знаете, что назначение ключей — открывать двери. В нашем случае ключ предназначен для сейфа. Вам нужно то, что хранится в сейфе, вы не можете открыть его без ключа и поэтому идете на крайние меры, чтобы его получить. И действительно, мистер Монтец предложил моему мужу десять тысяч долларов за ключ к сейфу. Это большие деньги, мистер Кэмбозиа, и они свидетельствуют об огромной ценности того, что хранится в сейфе. Вы не взяли нас в долю, — кажется, это так называется? — думаю, поскупились. Вместо этого вы угрожали моему мужу, а потом бросили ему какие-то крохи.
— Кто угрожал ему? — крикнул Энди.
— Вы, мистер Кэмбозиа.
— Десять кусков не крохи, леди.
— Зависит от того, как взглянуть на дело, мистер Кэмбозиа. Если содержимое сейфа стоит всего двадцать тысяч, вы абсолютно правы и десять тысяч долларов — царская награда. Но если в нем лежат предметы ценой в миллион, два миллиона, пять, то десять тысяч долларов ничтожная сумма, и вы это прекрасно понимаете.
— Да будьте вы всё прокляты, леди! — взорвался Энди. — Я пришел за ключом, понимаете — за ключом! Я не собираюсь ни с кем спорить. Кэмбер договорился с толстяком. Я с ним сделок не заключал. — Он резко повернулся в мою сторону: — Кто ей обо всем рассказал, Кэмбер?
— Она моя жена, — ответил я довольно беспомощно.
— А мне безразлично. Пусть твоя рыжая подстилка будет самой царицей Савской. Мне нужен ключ.
— Одну минутку, мистер Кэмбозиа, — ледяным тоном сказала Алиса. — Вы гость в моем доме. Я была вежлива с вами. Предложила вам на выбор чай или кофе.
— Леди, на кой черт мне ваш кофе!
— Пожалуйста, дайте мне закончить. Как у гостя у вас тоже имеются определенные моральные обязательства. Я не терплю, когда меня называют подстилкой или другими непристойными именами. Вы должны принести мне извинения.
— Кэмбер, она чокнутая?
— Нет, я в своем уме, — сказала Алиса. — А поскольку вы всё время кричите о ключе, давайте о нем поговорим.
Но сначала, я полагаю, вы должны извиниться.
— Хорошо, леди, как желаете. А теперь давайте ключ.
— Спасибо, — кивнула Алиса. — Вы можете забрать ключ. Он нам не нужен. Но десять тысяч долларов недостаточно. Вы должны заплатить нам двадцать пять тысяч.
— Что?! — Пожалуй, только пепельница, готовая вот-вот свалиться с его колена, не позволила ему подпрыгнуть до потолка.
Мое сердце неистово колотилось, и я с трудом сдерживал импульсивное желание крикнуть Алисе, чтобы она сказала ему правду. «Скажи ему, что у нас нет ключа, — хотелось крикнуть мне. — Скажи, что мы его потеряли». Все же я справился с искушением, проглотив так и не сказанные слова. Теперь мною овладело чувство, что она довела нас до самого края пропасти, и я спрашивал себя, почему вообще позволил ей разговаривать с Энди.