На месте крушения стеллажа поднялись клубы пыли. Сгустки белого света прыснули в разные стороны и вверх, прижались к потолку. Зал погрузился в полумрак. Но даже в нем Сергей успел рассмотреть, как из-под рушащейся конструкции выскочил человек. Незнакомец явно ждал до последнего, но опасность оказаться погребенным под массивными полками вынудила его открыть свое присутствие.
Невысокая гибкая фигура замерла в нескольких метрах от Сергея. Лица не рассмотреть, но в движениях сквозит скорее уверенность, нежели паника. А жаль.
— Ты кто? — не нашел ничего лучшего как спросить Сергей.
Незнакомец молчал. Рассматривает, оценивает? Вряд ли Сергей в подранной рубахе и простых штанах, с неумело выставленной перед собой рапирой производил впечатление серьезного противника. Ничего, его конек — магия. Жаль, что того тепла, какое он испытал в трущобах, больше нет. А как его вызвать — непонятно.
— А ты кто? — послышался встречный вопрос.
Голос тонкий — принадлежит либо подростку, либо женщине.
— Меня зовут Здебор Вятич, — не моргнув глазом, ответил Сергей. — Это мой дом.
— Господин Вятич? — в голосе незнакомца слышалось удивление. — Но ведь вы…
— Что?
— Вас убили… Простите меня. Конечно же, вы живы. Я просто неверно информирована.
«Значит, все же женщина».
— И поэтому вы вторгаетесь в мой дом, так?
— Нет, что вы! — незнакомка подалась вперед. — Я не воровка, вы не подумайте.
— Именно так я и подумал, — Сергей опустил рапиру, но бдительности старался не ослаблять. Девчонка не выглядит простофилей, с такой надо держать ухо востро. Наверняка залезла в пустой дом в надежде поживиться оставшимися ценностями.
Между тем, сгустки белого света «успокоились» и начали медленно опускаться. Они все еще не предпринимали попыток вновь сбиваться в стаи, но так даже лучше. Свет равномерный.
— Меня зовут Дарина, господин Вятич, — девушка склонила голову, но при этом ее цепкий взор ни на мгновение не оторвался от собеседника.
— Что тебе надо в моем доме, Дарина? — Сергей говорил нарочито свысока, с вызовом. Он понятия не имел, какой характер был у настоящего Здебора Вятича, но после смерти и потери собственного дома любой станет подозрительным и грубоватым (не сказать — грубым).
— Вы пропали без вести, — сказала Дарина. — Весть о вашей смерти пришла только вчера — и не была проверена. Ваше тело исчезло из-за стен Дома Жизни. Его адепты говорят какую-то ерунду. Я должна была найти вас и узнать, что случилось на самом деле. Если бы факт вашей гибели подтвердился, началось бы расследование. Но его вели бы другие люди.
Теперь в зале стало достаточно светло, чтобы Сергей смог рассмотреть странную гостью. Самая обычная для здешних мест одежда — возможно разве чуть более чистая и аккуратная, чуть более подогнанная по фигуре. Сапоги до колен, вместо юбки — плотные серые штаны, приталенная серая же рубаха с широкими рукавами, застегнутая кожаная безрукавка — весьма объемная. На поясе широкий ремень с несколькими небольшими карманами и целой батареей ключей или, скорее всего, отмычек. Наряд не особенно женственный, тем более здорово запыленный, покрытый паутиной и сажей.
— Ты сыщик? — недоверчиво спросил Сергей. В его глазах девушка по-прежнему выглядела воровкой. — Кто тебя послал?
Дарина сверкнула огромными зелеными глазами. Такое ощущение, что она не привыкла к подобному обращению. Изящные брови на мгновение сошлись к переносице, но тут же лицо снова разгладилось. Сильно загорелая, она производила впечатление мулатки, если бы не явные славянские черты лица и не короткие (чуть ниже ушей) светло-русые волосы.
— Мы специалисты широкого профиля, — раздался из-за спины мужской голос.
От неожиданности Сергей чуть было не подскочил на месте, но усилием воли заставил себя медленно обернуться. За ним, всего в нескольких шагах, стоял широкоплечий мужчина. В руках он держал странного вида жезл. Жезл напоминал длинную, с предплечье взрослого человека, птичью лапу, в тонких когтях которой зажат тускло-поблескивающий голубой шар. В отличие от Дарины, мужчина носил одежду свободного покроя и броских цветов. Рубаха или уже халат, размалеванная какими-то невероятными разводами (точно ее попеременно полоскали в чанах с разной краской), доходила незнакомцу до колен и на поясе перехватывалась широким кушаком.
В дополнение к броскому наряду лицо незнакомца носило следы (когда-то полученной) страшной раны. Правый глаз отсутствовал, а на его месте красовался кривой, крест-накрест, рубец.