Помощники Драгана Эйча переглянулись.
— Все равно придется ответ держать, — проговорил Курбат. — Идем к наставнику.
Рында колебался.
— Ладно, пойдем. Только ты не говори, что меня несли. Хорошо? И извини за то, что… там…
— Не скажу. Идем.
— Как его зовут? — нарушил тишину Сергей, когда помощники скрылись в вечерней полумгле.
— Кого? — не поняла Дарина.
— Сборщика.
— Сборщик. У них нет имен.
— Почему?
— Не знаю. Так повелось. Сборщики теряют имя, как только вступают в братство. Считается, с этого времени они исчезают из мира смертных и переносятся в мир теней. В мир мертвых, где имена не имеют значения.
— Неудобно же общаться. Как обращаться, если их несколько?
— Не задумывалась об этом, — пожала плечами девушка. — Пока никто не жаловался. Да и не общаются с ними почти.
— Как деревенским удалось донести до них послание?
— Вот этого не знаю. Вполне возможно, что братство Сборщиков имеет более сложную структуру, чем думает большинство. Вполне возможно, что у них есть что‑то вроде представительств или людей вне братства, выполняющих работу связных или информаторов.
— Интересные вы, — Сергей прислонился к стене часовни. — Чего ни спросишь – кругом недоговоренность, двойное дно или ложь. Как вы с этим живете?
— Мы? — удивилась Дарина.
— Ну да. И я тоже… А ведь что мы гадаем? Проще всего найти того посыльного, кто относил письма. Он же местный?
— Должно быть… А зачем тебе?
— На будущее. Вдруг пригодится.
— А я бы не стала лезть в секреты Сборщиков глубже, чем мы уже в них залезли.
— Не так уж и глубоко. Как думаешь, почему нашего друга долбануло сильнее всех? Мне показалось, что та дрянь больше воздействует на неподготовленное сознание.
— У Сборщиков сильно обострено восприятие. Они чувствуют смерть. Что, если именно эта особенность делает их уязвимыми к тому вою?
— Как вариант звучит довольно правдоподобно, — Сергей отлепился от стены. — Пойдем, что ли, тоже поедим. Я устал как собака. Здесь все равно делать нечего.
— А Драган Эйч?
— Шел бы он… Если бы действительно хотел говорить и разбираться – не сбежал бы впереди всех. Тем более ты же слышала: я универсальный маг, — Сергей усмехнулся. — Что мне какой‑то практикующий наставник?
— Надеюсь, ты шутишь.
— Шучу–шучу, но есть хочу и голодать не собираюсь. Идем.
Дарина бросила взгляд на плотно закрытую дверь в часовню.
— Хорошо, пойдем. Надеюсь, отцу Мешко будет сопутствовать удача.
Ночь все больше брала свое. Небо еще светлело, но деревенская улица утопала в полумраке.
— Почему ты помог Рынде? — спросила Дарина.
— Я помог Курбату.
— Пусть Курбату. Зачем?
— А почему нет? Была возможность – и помог.
— Они никто для тебя.
— Почему ты поехала со Сборщиком? Кто для тебя все эти люди? А в желтоглазых тварей ты и вовсе не веришь.
— Меня кормят ноги. Больше узнаю – больше шансов заработать. Хотя бы на информации.
— Понятно. Выгода прежде всего?
— Да, — Дарина уставилась на Сергея, будто ожидала от него продолжения темы. Но он решил не лезть не в свое дело. В конце концов, не ему решать, как ей жить.
— Скажи, а что с этими двумя будет, если они не пройдут практики?
— Ничего страшного, не беспокойся. Просто не станут полноправными адептами Золотых башен, но это не лишит их сил. Обычно таких, как они, отправляют в небольшие города и селения. Там всегда нужна помощь мага. Защитить от лесного зверя, помочь с огнем или избавить поле от засухи. Мало ли дел? Их не будет в Большом Собрании, и это крест на дальнейшей службе. Дождаться повышения смогут единицы.
— Почему?
— Жизнь такая, — Сергею показалось, что девушка улыбнулась. — Болезни, мелкие стычки в кабаках. Участие в набегах на соседей.
— На своих же?
— Конечно. Почему нет? Увести стадо коров или смазливую девку.
— А что вообще дает членство в Малом Собрании?
— Власть, деньги, уважение. Члены Малого Собрания управляют Золотыми башнями и распределяют самые дорогостоящие заказы. Они почти не занимаются прикладной магической практикой. В основном – теорией, какими‑то тонкими изысканиями.
— Большое Собрание – это все остальные маги?
— Все, кто успешно прошел обучение и сдал выпускные испытания. Члены Большого Собрания имеют право селиться непосредственно на территории Золотых башен или получают наделы земли рядом с ними. Ежегодно каждый из них часть заработанных средств жертвует в пользу Золотых башен, но и работу они получают тоже от них. Некоторых отряжают наблюдать за жизнью тех, кто не сдал испытания. Были случаи, когда они (то ли от обиды, то ли от нехватки денег) присоединялись к разному отребью. А это пятно на репутации всех адептов. Такие пятна обычно стираются. Очень быстро.
— А тот маг, у Госпожи, желтомордый. Он тоже из несдавших?
— Нет, — голос Дарины стал жестким. — Сульманин. Сразу после войны они не смели показываться в Славии, а вот снова осмелели. Хоть и сидят по норам.
— Их много?
— Сульмане редко выезжают за пределы своих земель в одиночестве. Чаще всего – это хорошо вооруженная группа, ищущая заработка или разбоя. Их маги не очень сильны, если сравнивать их с адептами Золотых башен. Зато компенсируют свою слабость хитростью и коварством. Злопамятны. В отличие от нас, поклоняются каким‑то чудовищам. Не то из прошедших Темных веков, не то собственным тварям.
— Может, стоит сообщить магам, что мы видели такого типа?
— Тот сульманин работает на Госпожу, а значит, находится под ее покровительством. С ним не станут связываться. Половина города превратится в руины, а его не поймать. Там же целая система ходов, магических переходов и ловушек. Пока все относительно тихо – нейтралитет устраивает всех.
— Как всегда и везде… – вздохнул Сергей.
Дарина резко остановилась.
— Ты так и не сказал мне, откуда ты? Только не надо сказок о далеких землях.
— Это не сказки, — Сергей тоже остановился, обернулся, желая видеть лицо девушки. Но глубокая тень скрывала его. — Я действительно издалека. Из другого мира.
Он замолчал, ожидая реакции, но Дарина молчала.
— Возможно, из того мира, который существовал до ваших Темных веков. Мне знаком ваш язык, знакомы многие понятия и привычки. Но в то же время я постоянно натыкаюсь на странности и необъяснимые для меня вещи. Оттого много вопросов.
— Где Здебор Вятич?
— В своем поместье. Ни жив, ни мертв. Призрак. Но говорить может.
— Кто его убил?
— Он сам… организовал собственную смерть, чтобы укрыться от преследователей. От желтоглазых тварей.
— А ты вроде как сторожа для его тела?
— Вроде того. Не думаю, что он именно так все задумывал – какой из меня сторож? Но уж как получилось.
— Знаешь, Сергей, я бы никогда во все это не поверила, если бы не успела пообщаться с тобой. Ты очень странный. Но, предки мне в свидетели, удачливый. Несмотря ни на что. Ты смог уцелеть там, где сложили кости другие, куда более опытные и подготовленные. Сами предки хранят тебя и тех, кто окажется с тобой рядом.
— Только меня, — ответил в темноту Сергей. — Только меня…
Они шли медленно. Ночь выдалась тихой и безветренной. Деревня замерла, будто в ожидании беды. Ориентироваться удавалось только по горящему свету в окнах домов, иначе бы пришлось хорошо проплутать, пока вышли к дому старосты. Ворота к подворью освещались догорающим факелом.
— Нас ждут, — усмехнулась Дарина.
— Ага, заботятся, чтобы лоб ненароком не расшибли.
— Я уж думал, сбежали вы, — приветствовал вошедших Драган Эйч. Он сидел вразвалку на скамье за столом. Оба помощника, не шелохнувшись, застыли подле. Глаза устремлены в пол.
— От кого? — спросил Сергей, присаживаясь на свободную лавку напротив мага. Дарина села рядом.