Он миновал одну улицу, свернул на другую. До дома старосты оставалось не больше ста метров, когда Сергей услышал тихий плач. Он остановился, осмотрелся. В густых тенях, свободных от падающего из ближайшего окна света, кто‑то копошился. Заметив, что обнаружен, незнакомец притих, замер.
— Я друг, — сказал Сергей, разведя руки в стороны. — Не сделаю вам зла.
Тень всхлипнула, что‑то прижала к груди.
— Здесь опасно. Сейчас лучше не оставаться в одиночестве.
— Мне холодно, — услышал он шепот. Детский или женский.
— Холодно, — согласился Сергей. — Идем со мной. Как тебя зовут?
— Полеля. Очень холодно. Злая ночь.
— Ночь скоро кончится, Полеля. Страхи уйдут. Ты здесь одна? Где твои родные?
— Я не знаю.
— Ты живешь в этом доме?
Тень зашевелилась, видимо всматриваясь в окна.
— Нет.
— Хорошо, тогда пойдем, я отведу тебя к старосте. Он наверняка все устроит.
Сергей сделал шаг вперед, протянул руку.
— Ты такой горячий. Согрей меня. Мне плохо.
— Нет, Полеля, не сейчас. Сейчас здесь опасно. Пойдем к людям.
— Пожалуйста, — неожиданная собеседница снова всхлипнула. — Я так давно мерзну. Так давно мечтаю о горячих руках на моем теле. Поцелуй меня.
Сумасшедшая, что ли?
Тень медленно поднялась, шагнула к Сергею.
— Твое сердце стучит так быстро. Я слышу его. Тук–тук, тук–тук… Мне многие говорили, что я красивая. Многие хотели обладать мной. Говорили красивые слова, дарили подарки. Знаешь, я очень люблю бархатные ленты. У меня их много. Разноцветные. Они так приятны на ощупь. Хочешь, я покажу тебе их?
Сергей попытался сглотнуть, но во рту встал сухой ком.
О чем она вообще говорит? Какие к чертям ленты?
— Иди ко мне, милый, — она вышла в сноп падающего из окна света.
Ничего удивительного, что ей холодно: на девушке нет никакой одежды.
Она мягко, на носочках, ступала по земле.
— Скажи, я правда красивая?
— Очень, — отозвался Сергей. Собственный голос прозвучал будто издалека.
— Ты бы хотел обладать мной?
— Да.
— Хочешь коснуться моей кожи?
Она повела бедрами, уперла руки в бока.
— Да.
Полеля провела руками по своему животу, коснулась небольшой, но крепкой груди. Взгляд Сергея следовал за тонкими пальцами. Он жадно ловил каждое ее движение. Она застонала. Руки начали движение вниз, снова миновали живот, замерли ниже. Стон сделался сильнее. Девушка закатила глаза.
— Иди ко мне, — позвала она с придыханием.
Сергей порывисто шагнул к той, кто за несколько секунд выбил из его головы все мысли. Он хотел ее, хотел так, как никогда не хотел ни одну женщину. Бедняжка, она так замерзла, пока ждала его. Он будет заботливым и нежным. Сделает так, чтобы она растворилась в его ласках.
Девушка отвернулась к нему спиной. Сергей положил руку на ее плечо, отодвинул длинные волосы в сторону. Полеля вздрогнула, запрокинула голову.
— Да, — сорвалось с ее губ. — Подари мне свое тепло. Подари мне себя.
Ее кожа была холодна, а от волос шел еле различимый запах каких‑то трав. Сергей обнял ее, прижал к себе. Девушка задохнулась, застонала в полный голос.
— Да–да…
— Нет! — прервал ее резкий окрик.
Что еще? Ну почему кому‑то надо именно сейчас оказаться на улице и все испортить? Сергей почувствовал, как желание перерастает в раздражение.
— Ой! — тонко вскрикнула Полеля. — Они хотят нас разлучить, милый. Хотят отобрать тебя у меня, — ее ноготки вцепились Сергею в руку. — Не позволь им сделать мне больно.
Резкий разворот на месте. Перед глазами все плывет. Ярость затмевает сознание, ярость бурлит в крови, требует выхода. Кто посмел даже подумать о том, чтобы причинить вред самой прекрасной и желанной женщине на всем свете? Его женщине!
В полумраке деревенской улицы маячили трое. Отвратительные чудовища, скрежещущие когтями, клацающие длинными зубами, что еле–еле помещаются в разинутых пастях. Горящие красным глаза – точно раскаленные угли с недавнего пожара. Зловонное дыхание и тягучая слюна, стекающая на землю. Огромные, чудовищно искаженные волки или какие‑то их близкие сородичи. Таких тварей Сергей еще не видел. Он ощерился, широко расставил ноги – не отойдет ни на пядь. Пусть только попробуют пройти.
И они попробовали. Одна из тварей что‑то выкрикнула, будто пролаяла. В стороны полетели клочья белой пены. Сергей почувствовал, как в руках поднимается жар, приготовился ударить. То, что произошло дальше, он осознал далеко не сразу. Красноглазая тварь поднялась на задние лапы, взмахнула передними, клацнув когтями. В воздухе что‑то блеснуло – и тут же за спиной закричала Полеля. Ее голос менялся – из тонкого и испуганного он превращался в дикий визг, наполненный животной ненавистью. Сергея что‑то ударило в бок, отбросило.
Он точно вывалился из сна. Удар о землю отрезвил. Холод тут же ухватился за кожу, полосуя ее невидимыми крючьями.
— Вставай! — кричала Дарина.
Девушка стояла в нескольких шагах от него. В обеих руках – тонкие кинжалы. Рядом с ней Мешко и еле стоящий на ногах Сборщик. Он точно спит на ходу.
Откуда они здесь? Где чудовища? Где обнаженная девушка?
Вскочить на ноги, обернуться. На него смотрела та, которая все еще отдаленно напоминала обнаженную, замерзшую красавицу. Когда‑то она была женщиной. Возможно, красивой. Но теперь от былой красоты не осталось ничего. Усохшее тело, обтянутое пергаментом белой кожи с черными пятнами коросты. Лицо вытянутое, с пустыми провалами глаз, в которых мерцает багровое пламя. Рот словно наспех зашит кровоточащими жилами. На щеках кровавые слезы. Вместо одежды подобие черной паутины, чьи толстые волокна перетягивают и без того сухое тело. Тварь тряхнула головой. Недавно мягкие волосы обратились кусками ржавой проволоки, торчащей в разные стороны. В левой лопатке создания торчал кинжал Дарины. И как только умудрилась попасть?
— Милый, согрей меня. Я замерзла, — прокаркала тварь.
И вот с ней он минуту назад готов был позабыть обо всем? Ради нее готов был убить? Что же это творится?
— Проснулся, любовничек?! — крикнула Дарина. — Смотреть на нее будешь или уже оприходуешь?
Тварь широко распахнула рот, зашипела. Сковывающие Сергея жилы натянулись тонкими нитями. Кровь плеснула с новой силой.
— Извини, я тебя бросаю! — крикнул Сергей – и поднял под тварью огненный столб.
Но та, вопреки его ожиданиям, не заверещала, не пошла ожогами, а захохотала. Дико и самозабвенно.
— Огнем ее не взять, — послышался голос волхва.
Так вот кто поджигал дома!
Тварь перестала смеяться, повела вокруг себя руками. Пламя под ней затрепетало – и потекло вверх, по ногам и выше, впитываясь в усохшее тело.
— Тепло… – прошипело существо. — Ты такой же, как и все. Похотливое животное, — каждое слово она выплевывала. — Все они здесь такие. Мешко, ты помнишь меня? — голос Попели смягчился. — Я тебя помню, волхв. А ты постарел…
Сергей бросил на старика быстрый взгляд. Тот стоял с широко раскрытыми глазами. Кажется, он действительно узнал существо, купающееся в языках пламени.
— Добрый, благочестивый Мешко, — продолжала тварь. — Знаешь, каково это – лежать под грудой гнилых листьев? Каково, когда по тебе ползают черви? Знаешь, как они вгрызаются в твою плоть, как извиваются под кожей, по венам, в которых уже нет крови? Там течет вонючая гниль. И ты тоже гниешь. Медленно. А, Мешко? Ты тоже скоро все это узнаешь. Ведь так?
— Предки, защитите нас, — прошептал волхв.
— Они не придут вам на помощь. Как не пришли ко мне. Дряхлые, трусливые предки, в чьих мозгах давно поселился ветер. Тебе страшно, Мешко?
Тварь подняла руки, любуясь на высокие столпы пламени, вырывающиеся с каждой ладони.
Сергей не стал больше ждать. В деревне явно что‑то произошло. Довольно давно. Но выяснять это сейчас не к чему. Ночь еще не кончилась. Времени и сил, чтобы собрать из воздуха воду уже нет, придется действовать иначе. Сергей мысленно поместил Полелю в большой прозрачный шар – и резко, на одном дыхании, выбрал из него весь воздух.