Прежде чем они выбрались к нужному Могильнику, пришлось немного поплутать. Отсутствие каких‑либо указателей сбило с толку даже Дарину. Но задержка не стала критической. Возле одной из пирамид (с четкими, острыми гранями без намека на эрозию) собралось несколько человек. Двое в черных длинных балахонах – адепты Дома Жизни, с десяток снующих туда–сюда коротконогих карликов и трое в дорогих цветастых одеждах, расшитых серебром и золотом.
Тут же стояли низкие повозки, запряженные двойкой кряжистого вида зомби. Даже не повозки – волокуши на небольших колесах, с широким основанием, на котором рядами разместились неподвижные тела, закутанные в белые саваны. Странных транспортных средств оказалось немало – не меньше десятка. И на каждом штук по пятнадцать тел. Немалая работа.
— А эти что тут делают? — вполголоса спросил Сергей, указав на нарядную троицу. Двое мужчин (улыбаются, что‑то без умолку говорят, при этом друг друга не слышат) и молодая женщина – красивая, но с холодным колючим взглядом. С такой ухо держи востро. На ухажеров не смотрит, на лице застыла маска раздраженного ожидания. Давно стоят?
— То же, что и мы, — так же тихо ответила Дарина.
Один из адептов Дома Жизни вопросительно уставился на подошедших.
— Приветствую. Меня зовут Здебор Вятич, адепт Золотых башен.
— Да–да, — кивнул человек в черном. — Нам сообщили о вас. Можете присутствовать. Как и полагается – интересующее вас тело будет погребено в числе первых.
Сергей поймал на себе презрительные взгляды троицы.
На деле вся церемония погребения вылилась в череду нескольких повторяющихся действий. Один адепт Дома Жизни выкрикивал номер и полное имя, которые он вычитывал из свитка желтой бумаги. Второй адепт следил за погрузкой и иногда исчезал в портале пирамиды. Непосредственно погрузкой и транспортировкой тел внутрь Могильника занимались коротконогие карлики.
Когда первая повозка опустела, Сергей услышал имя: Судиша, сын Далибора. Троица в дорогих одеждах встрепенулась. Лицо женщины на мгновение просветлело, а потом вдруг нахмурилось, губы задрожали, а в глазах появились… слезы? На нетвердых ногах она подошла к указанному адептом телу, опустилась возле него на колени. Дрожащие руки обхватили голову мертвого старика. Его глазницы впали, кожа натянулась, точно вот–вот порвется. Женщина хотела было коснуться лица покойного поцелуем, но передумала – провела пальцами по его губам. Что‑то прошептала. Подняться ей помогли двое сопровождающих. С горящими глазами они шептали ей слова утешения, некоторые из которых долетели до Сергея. Женщина немного постояла, слабо вздохнула и медленно направилась прочь. Но уже через десяток шагов ее походка стала увереннее, плечи расправились, а голова поднялась.
Сергей внутренне поморщился.
— Судиша – владелец нескольких кожевенных домов и кузниц. Поднялся с самых улиц. Сам был хорошим мастером. Его товар до сих пор ценится весьма высоко. Влиятельный человек.
— Был влиятельный. Ничего, зато вдове будет на что скоротать одинокие деньки.
Дарина только невнятно хмыкнула.
— Искра, — громко произнес адепт Дома Жизни.
Сергей подошел к телу девушки. Та лежала с краю деревянного основания, обитого металлом. Бледная, укутанное в белое. Точно невеста на выданье.
Говорить ничего не хотелось. Обещать – тем более. Все, что мог, он сказал еще там, на речной отмели. Громкие фразы ни к чему.
Рука сама собой скользнула к шее, обхватила половинку четырехлистного клевера. В горле встал ком. Несправедливость случившегося в старом городе угнетала. Они почти спаслись, почти выбрались. Не хватило всего чуть–чуть. Ощущение собственной вины тяжелым грузом тяготило плечи. Глупо обижаться на неудачу. Удача им сопутствовала всю дорогу. Изменила лишь в самом конце. На двоих не хватило.
— Покойся с миром, — сорвалось с его губ, когда бездыханное тело девушки подняли над землей и понесли в темный провал пирамиды.
Вот и все.
Обратно шли медленно. Сергей находился в легкой прострации, а Дарина не торопила его.
— Что думаешь делать дальше? — спросил Сергей.
— Посмотрю на твои раны, — пожала та плечами.
— Нет. Расследование‑то завершено. Маг убит, причины ясны.
— Ты об этом, — вздохнула она. — Пока не знаю. От меня потребуется подробный доклад. Надо сложить все в голове, чтобы потом не оказалось, что о чем‑то не подумала.
— Сложишь. Все оказалось и проще, и сложнее, чем думалось сначала. О мертвяках, которых поднимают желтоглазые, в Золотых башнях наверняка уже знают. Все остальное почти понятно.
— А что непонятно – уже не узнать, — подытожила Дарина.
— Скорее всего.
Они прошли еще немного, когда Сергей резко встал.
— Подожди. Тело Здебора Вятича нашли в районе центрального Могильника, — сказал он. — Ты знаешь, где это?
— Да. А зачем тебе?
— Давай посмотрим.
— Зачем? — все еще не понимала Дарина.
— Не пойму, как он оказался здесь. Если церемония проводилась в лаборатории, то какого беса он, смертельно раненный, оказался здесь? По всему получается, что в его теле уже был я.
— А ты этого не помнишь?
— Нет. Очнулся уже в подвале Дома Жизни. При этом в тело помощника дух мага из транспортной призмы переместился мгновенно. И никакой адаптации. С магическими способностями – проблема. Такое есть. Но с восприятием мира и управлением новым телом никаких трудностей. По крайней мере, внешне.
— Интересно… Но если первый ритуал пошел не так, как планировалось, то вполне возможны непредвиденные эффекты.
— Временное помутнение рассудка, что ли?
— Не знаю. Я не эксперт.
— Тогда пойдем, осмотрим центральный Могильник. Ничего не теряем.
— Тебе нужен лекарь.
— Помню. Но мы ненадолго.
— Хорошо, иначе не уймешься, пойдем. Только смотри по сторонам. Особенно мозолить глаза адептам Дома Жизни ни к чему. Прогулки по Могильникам не поощряются.
— А что сделают?
— Ничего. Выгоняют.
— Как‑то не очень страшно.
Дарина осмотрелась и направилась вглубь Могильника. Сергей же не понимал, как здесь можно ориентироваться?
— Скажи, здесь хоронят только тех, за кого заплатили? — спросил он.
— Нет, конечно. Плата – это гарантия, что тело того или иного человека не станет Воскрешенным.
— То есть платят и за воскрешение, и за не воскрешение?
— Да. По–разному. Кто как. Некоторые платят деньги за то, чтобы тело их усопшего родственника или друга похоронили. Другие платят, чтобы близкий человек навсегда остался рядом.
— Но это же кукла – не больше.
— И что? Вполне себе живая кукла. Разве что не разговаривает и на ощупь холодная. Но это не всех останавливает.
— Останавливает от чего?
Дарина взглянула на него, как на идиота.
— От совместного ложа.
Сергея передернуло от омерзения. Некрофилизм? Отлично! Впрочем, чему удивляться? Вполне ожидаемо. Кто‑то просто обязан был додуматься до подобного использования живых трупов.
— Вот он, — Дарина указала на пирамиду, по крайней мере, вдвое превышающую все остальные как в высоту, так и площадью основания.
Каменная громадина стояла в кольце нескольких фонарей, сейчас не горящих. Ступени пирамиды практически стерлись. На мостовой в беспорядке валялись останки ржавого оружия и доспехов.
— Что это? — спросил Сергей, присев возле зазубренного клинка без рукояти.
— Только не касайся, — одернула его Дарина. — Это оружие предков. Считается, что во времена мора именно им они защищали захоронение своих родных и остатки уцелевших семей от посягательств падальщиков. Твари обезумели от голода и наглости. Они собирались огромными стаями и вырезали небольшие города. Убивали живых, пировали над мертвыми. Здесь им не удалось пройти.
Сергей поднялся на ноги.
— Понятно. У вас сохранились книги о том, что было до мора, до темных веков?
— Предания, летописи. Их сохранность лежит на волхвах.
— Могу я что‑то прочесть? Чтобы без приукрас – только факты.
— Не знаю. Здесь я тебе не помощник. А зачем тебе?