— Помнишь, я ездил в Бейрут в тридцать восьмом году?
— Нет.
— Я привез тебе оттуда браслет из жадеита.
Она встретилась с ним взглядом в зеркале.
— У меня его больше нет.
Он знал, что это ложь, но не стал спорить.
— Я ездил туда, чтобы встретиться с немецким офицером по имени Хайнц. Он предложил мне работать на Германию в предстоящей войне. И я согласился.
Она повернулась и посмотрела на него, в ее глазах появилось нечто новое. Вульф приободрился.
— Мне велели возвращаться в Каир и ждать вестей. И два года спустя я получил весточку. Меня вызывали в Берлин. Я не мог ослушаться. Там я прошел курс обучения, затем работал на Балканах и в Ливане. Вернулся в Берлин в феврале, чтобы подписать новый контракт. Меня направили сюда…
— Что ты пытаешь втолковать мне? — перебила она с недоверием. — Что ты шпион?
— Да.
— Я тебе не верю.
— Смотри. — Он взял чемодан и открыл его. — Это передатчик, чтобы посылать донесения Роммелю. — Он снова закрыл его и открыл другой. — А это мои финансы.
Соня уставилась на аккуратные пачки банкнот.
— Боже мой! — выдавила она. — Целое состояние!
В дверь постучали. Вульф поспешно захлопнул чемодан. Вошел официант с бутылкой шампанского в ведерке со льдом. Увидев Вульфа, он спросил:
— Принести еще один бокал?
— Нет, — ответила Соня нетерпеливо. — Уйди.
Официант вышел. Вульф открыл шампанское, наполнил бокал, отдал его Соне, а сам сделал глоток прямо из горлышка.
— Послушай, немецкая армия в пустыне побеждает. Мы в состоянии помочь нашим войскам. Им нужны сведения о британских силах — численность, номера дивизий, имена командиров, качество оружие и оборудования и по возможности планы атак. Здесь, в Каире, все это можно разведать. А потом, когда немцы победят, мы будем героями.
— Мы?
— Ты способна помочь мне. И первое, что ты можешь сделать, — это приютить меня. Ты же ненавидишь англичан, правда? Ты ведь хочешь, чтобы их выкинули отсюда?
— Приютила бы кого угодно, только не тебя. — Она допила шампанское и снова наполнила бокал.
Вульф забрал у нее бокал и отпил немного.
— Соня! Если бы я послал тебе хоть одну открытку из Берлина, англичане посадили бы тебя в тюрьму. Теперь ты все знаешь, не нужно на меня сердиться. — Он понизил голос. — Мы можем вернуть назад старые добрые времена. У нас будут отличная еда и лучшее шампанское, новая одежда, роскошные вечеринки и американская машина. Мы поедем в Берлин, ты же всегда хотела танцевать в Берлине, ты станешь там звездой. Немцы — новая нация, мы будем править миром, а ты… ты превратишься в настоящую принцессу! Мы… — Он замолчал. Все это не производило на нее должного впечатления. Пришло время разыграть последнюю карту. — Кстати, как дела у Фози?
Соня опустила глаза.
— Она ушла. Сука.
Вульф отставил в сторону бокал и положил обе ладони Соне на плечи. Она смотрела на него не двигаясь. Он потянул ее за подбородок, заставляя встать.
— Я найду нам другую Фози, — мягко сказал он и увидел, как ее глаза увлажнились. Его руки заскользили по ее телу, расправляя складки шелкового халата. — Только я знаю, что нужно моей девочке…
Он приблизился к ее лицу, захватил ртом ее нижнюю губу и сжимал между зубов, пока не почувствовал вкус крови.
Соня закрыла глаза.
— Я ненавижу тебя, — простонала она.
Стоял прохладный вечер. Вульф шагал по бечевнику вдоль Нила, направляясь к плавучему домику. С его лица уже исчезли раны и болячки, организм пришел в норму. Алекс облачился в новый белый костюм, в руках он нес две сумки, полные продуктов из бакалейной лавки.
Замалек, островной пригород, отличался от Каира царившими здесь тишиной и спокойствием. Столичный гомон едва доносился сюда через широкое водное пространство. Мутная медленная река покачивала на своих волнах плавучие домики-лодки, расположенные вдоль берега. Всех размеров и форм, ярко раскрашенные и роскошно снаряженные, они красовались в лучах заходящего солнца.
Сонин домик был меньше остальных, зато богаче обставлен. Мостки соединяли сушу с палубой, открытой всем ветрам, однако тщательно защищенной от солнца бело-зеленым полосатым навесом. Вульф взошел на лодку и спустился по лестнице вниз. Мебели внутри было предостаточно: стулья, диваны, застекленные шкафчики, полные всяких безделушек. На носу судна располагалась крошечная кухонька. Темно-бордовые бархатные шторы, спускавшиеся от потолка до самого пола, делили пространство домика на две части — за ними скрывалась спальня. Позади спальни, на корме, находилась ванная комната.